В Ленинградском суде Калининграда продолжается рассмотрение уголовного дела об убийстве 30-летнего бизнесмена Алексея Ивлева 35-летним жителем областного центра Сергеем Егоровым. 23 января в суде допросили двух свидетелей: друга обвиняемого и вдову убитого предпринимателя. На заседании побывал журналист “Клопс”.
С подсудимым Игорь Ковалевский (имя и фамилия изменены) знаком со школы. По словам Ковалевского, с Егоровым они часто встречались и были близкими друзьями. Именно на его машине 10 марта 2018 года Сергей вывез тело Ивлева, убитого им из-за долга в 1,5 млн рублей.
Свидетель пояснил, что до ареста у Егорова был непростой период, он разводился с женой и испытывал финансовые трудности, о которых говорил весь последний год.
“Не вникай!”
10 марта 2018 года Ковалевский был на работе, когда ему позвонил Егоров и попросил подъехать к дому на ул. Колхозную, где раньше проживал с семьёй. Сергей встретил его на улице и дал айфон, попросив выехать за город, принять звонок, а затем выключить аппарат и выбросить его.
“В лесу за Орловкой я сделал как он просил. Телефон бросил под деревом. Задавать вопросов не стал, ведь он мой друг”, — пояснил Ковалевский.
Примерно через три — четыре часа Егоров снова позвонил ему и попросил помочь выкинуть строительный мусор. Для этого сказал купить мешки, тележку и лопату.
“Я подъехал к подъезду, он спустился к машине и забрал всё, что я купил. На моё предложение помочь ответил отказом, поэтому я курил в машине, а он вскоре вынес несколько мешков и большой свёрток. Сказал, что мусор нужно вывезти за город. Я спросил, почему нельзя выкинуть его на свалке или в контейнер. Он ответил: “Не вникай!” Поскольку мы друзья, я не стал задавать больше вопросов”, — рассказал свидетель.
Егоров погрузил мешки в багажник. Как именно он это сделал, приятель не видел. Далее попросил ехать за город, сначала в сторону Пионерского. В лесополосе велел остановиться, вынес часть мусора и поджёг в овраге. Потом просёлочными дорогами друзья поехали в какое-то СНТ. Там снова остановились, Егоров сам вытащил большой сверток и потащил его куда-то. Ковалевский говорит, что не выходил из машины и видел только, в каком направлении он пошёл. На улице было темно, поэтому не рассмотрел, как его друг “выкидывал мусор”. После этого приятель повёз его домой к его маме.
Кого-то искали
Свидетель говорит, что по дороге Сергею звонили. Ковалевский вспомнил, что Егоров в тот день был взволнован, излишне жестикулировал. Из разговоров он понял, что кого-то искали, но сопоставить события не смог.
Судья Нина Муценберг пояснила, что на юридическом языке поведение Ковалевского называется “прикосновение к преступлению”. Вопросы вызывает то, что последний не заметил ничего подозрительного в действиях друга.
“Я бы не додумался до того, что Егоров убил человека, а сам он мне об этом не говорил”, — признался в суде приятель подсудимого.
После этих событий друзья не виделись сутки. А 12 марта Ковалевский узнал, что Егорова ищет полиция. Вскоре подозреваемого задержали, а Игорь показал, где спрятал телефон и куда они отвозили мешки. Среди сожжённых вещей оказались орудия убийства: складной нож с обломанным лезвием и деревянная рукоятка молотка.
“Может, улетел?”
Вдова Ивлева Юлия рассказала в суде, что с Егоровым у них были не только дружеские отношения, но и совместный бизнес: Ивлев давал деньги Егорову, а тот одалживал их людям под проценты. Прибылью делился с Ивлевым. Это были суммы от 100 до 600 тысяч рублей. Такие кредиты для многих были выгоднее, чем банковские.
Однако 1,5 миллиона, которые Егоров занимал у Ивлева за месяц до убийства, он брал для себя. Вернуть долг обещал через две недели, но задерживал выплату и просил подождать.
“Эту сумму мы откладывали на покупку автомобиля”, — пояснила Юлия.
10 марта супруги были дома. Алексей сказал, что Егоров наконец-то привёз деньги. Прихватил расписку должника и вышел. Ехать никуда не собирался, Юля ждала Алексея дома, чтобы отправиться с ним в банк и положить деньги на счёт.
“Примерно через 40 минут я позвонила Алексею, его телефон был недоступен. Звонила раз десять. Часа через полтора набрала Егорова. Тот говорил, что Алексей уехал на такси, потом сказал, что его забрал знакомый на серебристой машине, вроде поехал в банк. Я заподозрила неладное”, — говорит Юлия.
Целый день она искала мужа. Обзвонила такси, но на ул. Колхозную вызовов в это время не было. Друзья и знакомые тоже не видели его. Она просмотрела записи с видеокамер в магазине возле их дома и в гостинице рядом с домом Егорова на Колхозной. На записях была только машина Сергея. В тот же день Юлия заявила в полицию.
“10 марта я больше десяти раз звонила Егорову. Он даже посмеялся, мол, ты загранник смотрела? Может, он улетел куда-то? А ночью писал мне СМС, спрашивая, вернулся ли Алексей”, — пояснила свидетельница.
Следы борьбы и крови
На следующий день, 11 марта, Юлия вместе с сестрой и другом направились в квартиру Сергея на Колхозную.
“Он открыл, было видно, что человек собрался уходить. Сестра заметила, что в квартире стоит очень много моющих средств. Вскоре Егоров вышел с двумя мусорными пакетами, но не выбросил их в контейнер, а взял в машину и уехал. Тогда я позвонила в следственный комитет”, — рассказала вдова.
Следователь созвонился с Егоровым, сказал, что его квартиру хотят осмотреть. Но тот так и не появился. Через несколько часов в квартиру пригласили брата хозяина с ключами. Следственно-оперативная группа обнаружила в ней следы крови и борьбы. Егорова начали искать и задержали в ночь с 12 на 13 марта на даче у друга. Он сразу признался в убийстве, а позже отца Юли пригласили на опознание.
Что касается материальной стороны дела, то по договорам и распискам, Егоров остался должен Ивлеву около трех миллионов рублей, включая личный долг.
Алексей Ивлев пропал 10 марта 2018 года после того, как уехал на встречу с 35-летним Сергеем Егоровым. Вскоре после этого по подозрению в убийстве его приятеля задержали.
В первом судебном заседании Егоров признал свою вину, согласившись со всем, что ему инкриминируют. По версии следствия, Егоров не менее 29 раз ударил Алексея ножом в голову и грудь и ещё минимум 34 раза — строительным молотком. Потерпевшей по делу признана мать убитого Марина Кривоножкина. Она заявила гражданский иск подсудимому на 10 млн рублей компенсации морального вреда.