Очень часто репрессированные практически не рассказывали о лагерях своим детям. Однако в семье Снеговых всё было совершенно иначе. Об этом мы узнали от дочери писателя Татьяны Ленской.
«Маму выгнали с работы за связь с отцом»
- Мы изначально знали о том, где пришлось побывать отцу, - сказала Татьяна Сергеевна. - Всё дело в том, что он познакомился с мамой, когда был ссыльным, ещё в Норильске. За связь с «врагом народа» её исключили из комсомола, выгнали с работы.
В преддверии очередного витка репрессий ужесточались сроки в лагерях. Не стал исключением и Норильск. Нужно было очистить места для новоприбывших «врагов народа». Ссыльного Снегова должны были отправить в один из лагерей на Белом море, а там царил настоящий мор. Зная это, Галина настояла на официальном браке. От гибели их спасла смерть Сталина.
В общей сложности Снегов провёл в заключении 18 лет. Конечно, там было не до дневников. Однако в книге «В середине века» - масса подробно описанных героев и ситуаций. Естественный вопрос: как он всё это запомнил?
- Он тренировал свою память, - объясняет дочь писателя. - Каждый вечер отец повторял свои стихи, которые писал с самого детства. Кроме того, прогонял сцены, свидетелем которых был уже в лагере.
Прослушка
Фантастика для писателя была внутренней эмиграцией. Уже живя в Калининграде, во времена застоя, он не всегда мог говорить правду напрямую. Боялся за будущее детей, за их карьеру. Так рождались романы, часто иносказательные, которые потом издавались в нашей стране и за её пределами отдельными книгами по семь-восемь раз. Роман "Люди как боги" вообще вышел в 18 изданиях. Причём последнее было в 2006 году.
- С самого детства отец приучил нас вести любые серьёзные разговоры в помещениях, где нет телефона, - заметила Татьяна Сергеевна. - Несколько раз, когда мы никого не вызывали, к нам приходили какие-то люди "чинить" телефон. Дома была одна бабушка.
- Есть ли ещё какие-то неопубликованные тексты вашего отца?
- Да, в первую очередь его стихи, - ответила Татьяна Ленская. - Десять сборников, предисловие к которым от лица душеприказчика умершего поэта написал он сам. Он включил туда всё - начиная с детских стихов и заканчивая самыми последними. Возможно, калининградские читатели довольно скоро смогут их увидеть. Ещё есть неизданные рассказы о встречах отца с Анной Ахматовой, Александром Твардовским, Константином Симоновым и Варламом Шаламовым.
Цитатник
Из книги "В середине века. В тюрьме и зоне"
"Я знал, что на воле мне сегодня было бы, возможно, и хуже, чем в лагере. Там, на воле, меня заставили бы в конце концов и клеветать на соседей, и предавать друзей, и кричать при этом "ура!" по каждому поводу, а пуще без повода…"
* * *
...Седовласая Анна Ильинична Ракицкая, обаятельная дама среднего возраста, инженер нашей лаборатории, рассказала нам как-то в плохую погоду, когда мы, после ухода вольнонаёмных, собрались в кружок возле батареи центрального отопления, какое трудное испытание выпало ей на долю в первую полярную зиму и как она с честью из него выпуталась.
В одну из страшных декабрьских пург тридцать девятого года уголовники сделали ей гнусное предложение и, когда она с негодованием отказалась, пытались применить силу. Она схватилась за лом, от неё отступились. Ей пришлось простоять около шести часов на кромешном ветру, но с той поры ни один уголовник даже близко не подходил к ней…
* * *
…Их старались бросать с одного объекта на другой, чтобы они не осмотрелись и не завели приятелей. Приятелей женщины всё равно заводили, на это хватало и отпущенных для работы десяти часов, но, конечно, имена своих случайных дружков не запоминали. Это не мешало пылкости чувств и глубине привязанностей. Дело было не в именах.
…Анна Ильинична говорила, что после того как пожила с женщинами, она перестала уважать мужчин. Она не могла понять, что находят мужчины в этих нечистоплотных, ленивых и неумных бабищах…
* * *
…- А как наказать? - допытывался я. - И разве не ясно, что мы после трёх лет тюрьмы вконец обессилели?
- Всё ясно, - Рощин равнодушно зевнул. - Но ведь и аэродром надо закончить, пока мы ещё здесь. Думаю, часть заключённых для одушевления остальных срочно подведут под новый срок, саботаж легко навесить каждому доходяге, а кое-кому влепят и вышку - как было в прошлом году на Секирке. Скит святого Савватия, зачинателя Соловецкого монастыря, отлично приспособлен для расстрелов - без суда и следствия, просто ткнут в тебя пальцем - и приговор!
Справка
Книги Снегова:
"Неожиданность". Рассказы. (Красноярск, 1958)
"В глухом углу". Роман. (Калининград, 1962)
«В поисках пути». (Москва, 1963)
«Тридцать два обличья профессора Крена». Повесть. (1964, Москва)
«Держи на волну». Повесть. (Калининград, 1970)
«Люди как боги». Роман в 2 книгах. (Калининград, 1971)
«Прометей раскованный». Повесть о первооткрывателях атомной энергии. (Москва, 1972)
«Трудный случай». Рассказы и повесть о любви. (Калининград, 1974)
«Посол без верительных грамот». Повести и рассказы. (Москва, 1977)
«Творцы». Повесть о создателях советских атомного оружия и энергетики. (Москва, 1979)
«Прыжок над бездной». Повести и рассказы. (Калининград, 1981)
«Люди как боги». Роман в трех книгах. (Ленинград, 1982)
«Экспедиция в иномир». Повести. (Москва, 1983)
«Дом с привидениями». Повести и рассказы. (Калининград, 1989)
«Право на поиск». Повести. (Москва, 1989)
«Норильские рассказы». (Москва, 1991)
«Люди и призраки». Повести. (Калининград, 1993)
«Диктатор, или Черт не нашего бога». Роман. (Рига, 1996)
«В середине века» (В тюрьме и зоне). (Калининград, 1996)
«Книга Бытия». (Калининград, 2008)