Калининградке Ольге Друженьковой не исполнилось и 30 лет, когда она в течение нескольких недель перенесла два кровоизлияния в мозг и инсульт. Девушка смогла не только преодолеть последствия болезни, но и написала об этом книгу. Своей историей она поделилась с «Клопс».
Мастер-класс по дэнсхолу, на который Ольга пришла осенью позапрошлого года, она не забудет никогда. Пока другие отрабатывали сложные синхронные движения, девушка скромно сидела на стульчике в углу. Она больше не могла танцевать. Она даже ходила с огромным трудом. Счастьем было хотя бы просто почувствовать атмосферу — музыки. Ритма. Свободы.
И вдруг подруга Алёна принесла стул и села рядом, взяла Ольгу за руку и перехватила её взгляд. А потом они танцевали. Сидя. Вместе. Всем телом. Тогда Оля и решила, что вернётся к полной жизни несмотря ни на что. Пусть не к прежней, но к настоящей. И проживёт её так, как только сможет.
Болезнь подбивалась к ней исподволь. К 27 годам Ольга чувствовала себя вполне состоявшейся, успешной молодой женщиной. У неё была прекрасная карьера в сфере работы с персоналом, любимый человек, страстное увлечение — хореография. Однажды январским вечером после тренировки они с подругами решили заказать пиццу.
«Болтаем, обсуждаем наши планы, — вспоминает Ольга. — И вот я стою с этим куском пиццы и вдруг чувствую, что у меня как-то, знаете, накрыло. Предобморочное состояние. Было похоже, как будто тебя изнутри, из ведра, знаете, водой окатили.
Даже не то что холод, а именно жидкий поток какой-то. С головы до ног такой вшу-у-ух, как водопад внутри».
Ей ещё хватило сил сказать «что-то мне нехорошо», а через мгновение девушку скрутила страшная головная боль, открылась рвота. Приехавшая скорая сразу предложила госпитализацию, но ехать из-за ковидных ограничений пришлось бы аж в Черняховск. И Ольга отказалась, попросив только обезболивающее. Тренер отвёз девушку домой. А ночью ей стало хуже.
У вас полголовы чёрные
Диагноз удалось поставить не сразу: сначала врачи подозревали менингит, когда он не подтвердился — лечили её от ОРЗ с острым цефалгическим синдромом. И только несколько недель спустя, уже выписавшись из больницы, сделав МРТ и придя с ним на консультацию к неврологу, Ольга узнала, что же с ней происходит на самом деле.
«Она такая смотрит на снимки — на меня, на снимки — на меня, — с иронией вспоминает девушка. — Это ваш снимок? Ну... Да. А вам не ко мне надо. Я говорю, а к кому? К нейрохирургам. У вас гематома в голове. Я смотрю на снимок, а там полголовы чёрные».
Дальше была экстренная госпитализация. Ольге объяснили, что у неё в мозгу лопнула аневризма (патология сосуда, когда его стенка выпячивается и истончается — ред.). Но на разрыв смогли поставить специальный клапан.
Казалось, самое страшное позади. Самочувствие стало лучше, мучившие всё это время головные боли наконец прекратились. Однажды вечером они с бойфрендом Михаилом вернулись из гостей. Стояла хорошая погода, молодые люди с удовольствием прошлись пешком.
«Я помню, как мы подошли к подъезду, — говорит Ольга, — как мы зашли в него... Помню, как поднялась на второй этаж, как открыла дверь квартиры, зашла и сняла куртку. Последнее, что я помню — я наклонилась разуться. А вот дальше я уже не помню ни черта.
Дальше я помню, как очнулась в реанимации с лысой головой и парализованной половиной тела».
Позже Миша рассказал ей, как она вдруг начала снова жаловаться на головную боль, а потом сползла по стене, теряя сознание. Как он звонил в скорую. Как Оле полегчало и она даже пыталась извиняться перед фельдшером за ложный вызов. И как через несколько секунд после этого у неё случился инсульт.
Из жизни выпало сразу несколько недель. Приступ был в феврале, когда к Ольге вернулась способность воспринимать действительность, она поняла, что врачи поздравляют друг друга с наступающим Восьмым марта.
Решение жить
И едва придя в себя от ужаса, шока и паники из-за потери контроля над телом, из-за колючего ёжика волос под рукой и торчащих из шрама хирургических ниток, едва осознав, что именно с ней случилось, Ольга приняла решение жить и восстанавливаться.
«Ко мне приходили реабилитологи, — говорит она, — Мне поднимали ногу, сгибали, делали массаж. Потом занимались с вертикализатором, один меня удерживает, а второй руками ногу подталкивает. Но я ещё раньше начала, ещё в реанимации. Мне мама принесла мячик резиновый для стирки. Я вот лежу, держу этот мячик, пытаюсь его сжимать, разжимать. У меня не получается.
Я правой рукой прямо беру, так вот сжимаю и разжимаю пальцы. По отдельности каждый палец вот так теребонькаю, тяну, гну».
Примерно через месяц, за пару дней до выписки, у неё получилось. Реабилитация оказалась долгой и сложной. Ольга сознательно отказалась от инвалидного кресла — вернее, ей как-то сразу предложили учиться ходить заново. А потом было уже и незачем.
Она постепенно освоила ходунки и смогла передвигаться почти самостоятельно. Иногда было очень страшно. Не раз она падала, рыдая от обиды и неожиданности. Но поднималась и пробовала, пробовала, пробовала опять...
«Александр, реабилитолог, приходил ко мне домой, — рассказывает Ольга. — Я помню момент. Мама сидит на кухне работает. Мы с ним в зале на диване занимаемся. А тут он решил со мной «походить». То есть он меня по квартире вот так за руки ведёт, сам спиной вперёд.
И он на кухню так заруливает. И мама сидит за компьютером, работает, не отвлекается на это. Александр её окликнул, мол, посмотрите.
И мама такая... «Она дошла?!» Неважно, что с руками. Я помню её глаза в тот момент».
Левую руку удалось восстановить достаточно быстро — уже через полгода девушка спокойно справлялась с мелкими бытовыми делами, могла даже убираться или готовить. А с ногой было сложнее. Как ей объяснил врач, часть гематомы оказалась в таком месте, что углубляться в мозг и трогать её было опасно.
Парниша с гипсом вдохновил не сдаваться
Сейчас, три года спустя после инсульта, Ольга всё ещё ходит с тростью, аккуратно и не очень уверенно. Но она продолжает заниматься. Каждый день — минимум по 20 минут. Несколько раз в неделю ходит на ЛФК. А ещё она снова танцует. Пока для себя. Но это — явно только начало.
Современные танцы всегда были её страстью, главным увлечением с детства. Сколько себя помнит, она занималась хореографией в кружках и студиях, а став взрослой, при каждой возможности посещала мастер-классы и семинары, участвовала в любительских конкурсах и даже организовала собственный коллектив.
Казалось бы, болезнь подвела под этой частью жизни жирную черту. Но Ольга не сдалась. После того как подруга поддержала её, протанцевав вместе, не вставая со стула, девушка поверила, что реально вернуть себе любимое занятие.
«Алёна мне скинула рилс, — улыбается Оля, — там какой-то парниша с гипсом на костылях танцует, а его друг рядом с ним. И она мне такая: нам надо с тобой так же делать! И мы начали пытаться, может, раз в месяц.
Я помню, стою, ходунки у меня в стороне. Я одной рукой за них держусь, не отпускаю. А второй что-то там уже пытаюсь дрыгать, перемещаться, ногами шевелить, руками шевелить!»
Сейчас она по-прежнему пританцовывает — как получается! Но при каждом удобном случае.
Пока она танцевала
Правда, теперь это хобби потеснило новое. Ольга попробовала себя в качестве писателя. Ещё на больничной койке она почувствовала острое желание почитать истории людей, которые прошли через то же, что и она. Но таких не было!
«Кроме медицинских сухих статей мы ничего не находили, — вспоминает девушка. — А хотелось вот именно живую какую-то человеческую историю. Я такой-то, у меня случилось вот это, но я пришёл к вот этому состоянию. Мы не смогли отыскать ни одной.
И тогда я подумала: наверное, было бы здорово показать, что всё возможно. Если что-то для этого делать, в кисель не превращаться».
И она написала свою историю сама. Как могла. Как думала. Как чувствовала. Она даже не понимала тогда, что это будет именно «книга», жажда писательских лавров ей чужда.
Хотелось просто максимально подробно рассказать о своём опыте. Так, чтоб любой, кто оказался в такой ситуации сам или помогает выкарабкаться ближнему, мог прочитать и понять: шансы есть.
Готовую рукопись она предложила в несколько издательств. Одно даже откликнулось. Ей позвонили и объяснили, что для самостоятельного проекта рассказ получился слишком коротким. Но зато научили, как опубликовать свою историю с помощью онлайн-сервиса для начинающих авторов. Так она и сделала. И первый читательский отклик говорит, что всё было не зря.
«У меня есть знакомая, я ей выслала почитать, — рассказывает Оля. — А у неё в июле была операция на позвоночнике. Она упала неудачно, сломала что-то. И она мне написала: я читаю книгу, и у меня ощущение, что ты для меня это пишешь. У меня пропало желание себя жалеть».
Калининградка Юлия Щербинина продолжает битву за здоровье сына Лёвушки. Малыш с ДЦП недавно стал стоять без опоры.
.svg){kind=small}