“Клопс” публикует очередные истории, рассказанные подполковником милиции в отставке Геннадием Михайловичем Мяликом. Он вспоминает, как работали калининградские милиционеры во времена СССР в 1990-х.
Конец Великого Скунса
Они были, есть и будут. В любую историческую эпоху, при любой экономической ситуации и политическом режиме. Цель их жизни — испортить жизнь другим. И чем сильнее будет испорчена жизнь как можно большему количеству людей, тем значимей повод для самоудовлетворения у этих персонажей.
Таким был и Великий Скунс, один из первых жителей Сельмы. Нет, нет, это не мы, сотрудники Ленинградского райотдела милиции, придумали ему такой псевдоним. Хотите — верьте, хотите — нет, но это прозвище Великий Скунс придумал себе сам.
В деле отравления жизни всем и вся Великий Скунс достиг запредельных высот. Он приходил в кафе, что-то заказывал, а когда официант приносил еду, Великий Скунс на весь зал начинал орать, что его хотят отравить и что в тарелках полно мух и волос. И они там действительно были: Великий Скунс подбрасывал сам.
В аптеке он орал, что все лекарства поддельные и от левых поставщиков. Когда его приводили к директору, он специально провоцировал собеседника. А когда Великого Скунса выкидывали из кабинета — а выкидывали его всегда, он писал заявление в милицию и в суд. Он хорошо знал законы и был весьма неплохим артистом. Суды он выигрывал всегда.
В райотделе милиции он доводил дежурных и участковых, которые в этой жизни видели всё, до белого каления. Он приносил пачки жалоб на окружающих его людей, и требовал, чтобы разбором этой бумажной лавины милиция занялась в первую очередь. Если этого не происходило, Великий Скунс вваливался в кабинеты милицейского начальства, устраивал там скандалы и писал жалобы.
Не знаю, за какие такие мои грехи, но мне не раз пришлось столкнуться с Великим Скунсом. Один раз он потребовал от меня срочно выехать в гаражное общество, задержать и отстранить его председателя от должности. Ибо на это место Великий Скунс уже назначил сам себя. Я посмеялся и отказался. В тот же день он написал на меня жалобу в прокуратуру.
В своём роде Великий Скунс был чемпионом по отравлению жизни всем и вся. Ну и по количеству людей, желающих ему смерти. Убить его, конечно, хотели многие. Но сидеть из-за Великого Скунса никто не хотел. Тем более что Великий Скунс вёл себя так, словно хотел, чтобы… его убили. Убили, нашли убийцу и посадили последнего за убийство с отягчающими обстоятельствами. Вот радость была бы.
Как-то меня, вместе со следственно-оперативной группой направили на пожар. Горела квартира в многоквартирном доме на улице Панина. На диване обнаружили обугленный труп мужчины.
Судебный медик осмотрел тело. На теле — ножевые колотые раны. Много ран. Мы нашли паспорт, как потом выяснилось, убитого хозяина квартиры. Это был Великий Скунс. Когда это стало известно, я понял, что даже своей смертью Великий Скунс сильно испортил нам жизнь. Представьте, какой длинный список подозреваемых он оставил нам в наследство.
Но всё оказалось проще. Выяснилось, что в день своей смерти, Скунс привёл к себе на квартиру двух молодых ребят. Выпить, поговорить, закусить. Выпили, закусили, поговорили… Пьяный Великий Скунс предложил пацанам… секс. Да, Великий Скунс в буквальном смысле этих слов оказался… ну если быть политкорректным — человеком с нетрадиционной сексуальной ориентацией.
Подвыпивших юношей предложение Великого Скунса настолько возмутило, что они его зарезали. А чтобы замести следы, подожгли квартиру. Так и закончилась история Великого калининградского скунса.
Розы для психопата
Одна из серьёзных опасностей в нашей работе — это так называемые психотики. По-простому — психи. Даже если ты знаешь, что перед тобой человек, стоящий на учёте в психиатрическом диспансере, ты никогда не догадываешься, чего от него ждать. А ведь можешь и не знать, что он на учёте. Или что он не состоит, а ему уже давно пора.
В какой момент у него замкнёт, какие твои слова или действия послужат для его больной психики спусковым механизмом, ты не поймёшь никогда.
И ещё одна общая мысль по этой конкретной теме: наше сумасшедшее время вместе с алкоголем и наркотиками штампует психотиков в гораздо большем объёме, чем нам всем хотелось бы.
Было это ещё во времена СССР. В оперпункт прибегают мама и дочь, проживавшие на Салтыкова-Щедрина. Всё понятно: у главы семьи обострение, и им опять нужна помощь.
Приходим. Глава — в ванне, пьяный, весь в пене, ему так хорошо, что он поёт какую-то песню. Жена заходит к нему, просит одеться и выйти: пришёл участковый инспектор, надо поговорить. На слова “участковый инспектор” мужик реагирует руганью в мой адрес. Отодвигаю его жену, прошу уйти в комнату и уже сам предлагаю ему одеться и выйти. Поговорить.
Голый мужик, весь в пене, вскакивает и бьёт меня кулаком в лицо. Я успел его толкнуть. Он упал в ванну, вода выплеснулась мне на ноги по колено.
Выхожу, закрываю за собой дверь, держу. Наручники наготове. В квартире телефона нет, прошу дочь сбегать к соседям, вызвать экипаж. Пьяного “певца” в таком агрессивном состоянии дома оставлять нельзя.
Слышу: в ванной какая-то возня. Очень подозрительная возня. Я ручку двери на себя потянул, чтобы он на свободу не выбрался. Вдруг верхняя часть двери разлетается в щепки, и в нескольких сантиметрах от моей головы пролетает пудовая, 16 килограмм, гиря.
Ловлю руку “певца” в дыре в двери, надеваю кольцо наручников. На шум выбегает хозяйка. Кричу ей: “Гирю давайте, быстрей!” Она подтаскивает ко мне гирю. Поднять не может, тяжело. А я не могу отпустить руку бьющегося за дверью мужика. Физически, кстати, неслабого. Тут в квартиру возвращается дочь. Вызвала она наряд, помощь едет. Вдвоём с матерью они эту гирю поднимают. Я на её ручку пристёгиваю второе кольцо наручников. И успокаиваюсь. А рано. Мужик эту гирю, к которой он одной рукой прикован, затащил в ванную, на свою территорию, и начал гирей дверь разносить в щепки. На это у него ушли считаные секунды. Его супруга и дочь из квартиры убежали. И я их понимаю.
Я один, а на меня прёт голый, весь в пене, мужик, прикованный одной рукой к гире. Которой он, кстати, очень легко размахивает. Боковым зрением замечаю на столе керамическую вазу с искусственными красными розами. Хватаю вазу за горловину и даю мужику по голове. Ваза, разумеется, разбивается.
Мужик с гирей ориентацию потерял, а я уже судьбу искушать не стал. Дал ему сапогом. Он упал. В это время дверь в квартиру распахивается, и на пороге появляется мой коллега Виктор Чибисов.
Вид, конечно, потрясающий ему открылся. Я весь мокрый, на полу — голый мужик в пене, к гире пристёгнутый, а вокруг мужика красиво разбросаны красные розы. Хоть картину пиши.
Отвезли мы его в психиатрический диспансер. Голого. Он, когда в себя пришёл, категорически одеваться отказался. Его потом долго лечили.
Две берёзки
1984 год, пересечение улицы Черняховского и Озёрного проезда. С одной стороны — сегодня снесённая Калининградская кондитерская фабрика, с другой — Верхнее озеро. Сейчас здесь стоит гостиница “Меркурий”, плитка, фонари, охрана, пешеходные и велосипедные дорожки. Всё благоустроено, всё красиво, много людей. А тогда, летом 1984-го, берег Верхнего озера — заросший пустырь в самом центре города.
Две молодые работницы кондитерской фабрики во время своего обеденного перерыва традиционно решают позагорать на этом пустыре. У них есть любимое место — молодая берёзка в зарослях на берегу. Но место под берёзой с двумя стволами оказалось занято. Под деревом уже лежала девушка, прикрывшись белым платьем в чёрные горошины. Работницам кондитерской фабрики пришлось расположиться недалеко.
Час пролетел быстро. Собираясь, работницы обратили внимание, что девушка под берёзкой с раздваивающимися стволами лежит в той же позе. Видимо, заснула, решил подружки. Солнце в зените. Если заснувшую загорающую не разбудить — обязательно сгорит.
Одна из работниц подошла к лежащей и тут же с криком отпрянула. На шее девушки были туго затянуты чёрные капроновые чулки. Подружки побежали на фабрику, рассказали всё директору, тот вызвал милицию.
Экспертиза показала, что перед тем, как убить, девушку изнасиловали. Эксперты изучили содержимое желудка погибшей. Скорее всего, перед смертью она посещала ресторан. Уголовный розыск и участковые инспектора начали с проверки двух ближайших заведений — несуществующих сегодня “Паруса” и “Русского чая”.
Это была кропотливая работа. Мы опросили всех без исключения сотрудников, работавших в день убийства. Администраторов, официантов, музыкантов… Всех. Проверили также все кассовые чеки, показали фотографию убитой, личность которой к этому моменту была установлена.
Её опознали официантки ресторана “Парус”. Да, она была у них в тот вечер. Не одна, с подругой. За пару часов до закрытия к ним подсели двое мужчин. Они танцевали с девушками и заказали шампанское. Из ресторана все ушли все вместе. Официантка принесла мужчинам счёт. Она точно помнила, что один из мужчин держал этот бланк в руках. После расчёта официантка выкинула бумагу в мусорную корзину.
Нам повезло. Мусор, скопившийся за несколько дней, из ресторана вывезти не успели. В нашем распоряжении оказался огромная гора. Мы разгребали её несколько часов, выуживая и изучая каждую найденную бумажку.
Пока одна группа копалась в мусорной куче, другая искала вторую девушку. Нашли. Назовём её М. Узнав, что случилось, М. так разволновалась, что говорила с трудом. Да, в тот вечер они познакомились с двумя мужчинами. После закрытия ресторана пары разделились. М. проводил до дома один из мужчин, подсевших за их столик. Она знала только его имя — ни места работы, ни фамилии, ни где живёт. Всё, что было у милиции, так это описание внешности двух молодых мужчин, под которое подходили, наверное, тысячи.
И в этот момент в куче ресторанного мусора был найден тот самый бланк заказа. Мятую бумажку сразу доставили криминалистам. На нём обнаружили чёткие отпечатки пальцев одного человека и фрагменты отпечатков другого. Первые принадлежали официантке. А вторые проверили по картотеке ранее судимых и быстро нашли “хозяина” — ранее неоднократно судимого жителя Калининграда. Его поехали брать.
Во время следствия он признается в изнасиловании и убийстве. Парня осудили.
Мимо берёзки с двумя стволами я много лет ходил на службу и возвращался с работы домой. Каждый раз вспоминал эту историю. Красивую девушку, чью молодую жизнь оборвал подонок… В моей памяти та берёзка останется навсегда. Её срубили, когда на этом месте начали строить гостиницу.