Фильмы, созданные в Калининграде в разные эпохи, — бесценный источник данных для краеведов... и для всех, в чьём сердце отечественному кино отведено особое место. Поиску неизвестных фактов о местном кинопроме посвящён интернет-проект «Снято в Калининграде». «Клопс» поговорил с его основателем и бессменным автором Андреем Бойко.
— С чего началось ваше увлечение кино? Помните ли вы свой первый любимый фильм?
— Моё увлечение кинематографом началось в детстве, как и у большинства советских ребят: с наших замечательных детских фильмов-сказок. Пожалуй, самая запоминающаяся из них — картина Александра Птушко «Илья Муромец», вышедшая в 1956 году. Это было масштабное цветное полотно с могучими богатырями, которое поразило моё воображение.
Спустя годы я обнаружил любопытную связь: главную роль в той сказке сыграл великолепный актёр Борис Андреев. А он, как выяснилось, имел прямое отношение к Калининграду — снимался в первом же советском фильме, сделанном здесь, «Встреча на Эльбе», и позже ещё в двух картинах. Так что мой первый любимый фильм неожиданно оказался связан с темой, которой я позже стал заниматься профессионально.
А интерес к истории кинопроизводства родился из детского впечатления.
Ещё школьником я смотрел по телевизору фильм «Тройная проверка» и с изумлением узнал в кадре улицы своего родного Советска.
Это было поразительно: в картине о войне, с немецкими офицерами, я видел не абстрактные декорации, а свой город, который всегда воспринимал как абсолютно наш, русский.
Годы спустя, уже будучи взрослым, я решил найти материалы о тех съёмках. К моему удивлению, систематизированной информации не оказалось — лишь отрывочные статьи с упоминанием пяти-семи самых известных фильмов. Именно это осознание пробела, отсутствия летописи нашего кинонаследия, и стало толчком к созданию проекта.
18 апреля 2021 года вышла первая статья проекта «Снято в Калининграде». Моей задачей стал детальный разбор каждой картины: сопоставление кадров с современными локациями, восстановление истории съёмок через призму меняющегося облика нашего региона.
— Ваша основная работа связана с кино?
— Мой профессиональный путь в отношении кино можно назвать одновременно и прямым, и окольным. По первому образованию я — инженер кинотеатра, специалист по эксплуатации кино- и видеоаппаратуры. В 1993 году я с красным дипломом закончил Советский кинотехникум и был готов к поступлению в Ленинградский институт киноинженеров.
Однако время внесло свои коррективы. 1993 год, период сложнейших перемен в стране. Отсрочка от армии для студентов была отменена, и моих однокурсников, включая меня, призвали на военную службу.
Это кардинально изменило жизненную траекторию, и в кинематограф я тогда не вернулся.
Так что формально моя основная работа с кино не связана. Но сейчас, благодаря проекту «Снято в Калининграде», я, по сути, восполняю этот пробел. Моё техническое образование и понимание того, как создавалось классическое плёночное кино, очень помогают в исследовательской работе.
— Знание о том, как создавался фильм, помогает его понять или, наоборот, отвлекает? Если видишь, что на экране не Берлин, а Калининград — не разрушает ли это магию кино?
— Этот вопрос лежит в самой основе моего проекта, и у меня на него есть двуединый ответ. С одной стороны, кино — это великое искусство, где мы сопереживаем героям и погружаемся в сюжет. В этом измерении знание о «кухне» не разрушает магию, а добавляет к ней ещё один пласт — чувство сопричастности.
Осознание того, что масштабные сцены фильма «Трое в лодке, не считая собаки» о Лондоне и Темзе снимались на берегу нашего Немана, не лишает картину художественной ценности, а, напротив, вызывает особую гордость и интерес.
С другой стороны, и для меня это даже важнее, кино выступает как машина времени, как уникальный документ эпохи. В те годы не было соцсетей, и кинематограф стал главным летописцем, который сохранил для нас облик наших городов в 50, 60, 70-е годы.
Когда мы видим на экране руины Калининграда, выдаваемые за Берлин, мы получаем бесценные кадры исторической хроники.
Это знание не отвлекает, а обогащает восприятие, позволяя видеть сквозь него правду времени — то, как жили наши бабушки и дедушки, как выглядели улицы, которые сегодня неузнаваемо изменились.
Фильм можно и нужно смотреть и как художественное произведение, и как исторический документ. И в этом двойном прочтении магия кино не исчезает — она становится только глубже.
— Правда ли, что в советском кино Калининград чаще всего «играл» европейские города?
— Если обратиться к статистике, которую я составлял примерно по 90 фильмам советского периода, то выяснится, что Калининград и города области чаще всего представляли… другие советские города. Причина была не в эстетическом предпочтении «европейскости», а в суровой реальности послевоенных лет.
Наш регион пострадал катастрофически и восстанавливался медленнее многих других. В то время как Минск, Смоленск или Ленинград достаточно быстро отстраивались, Калининград долго оставался городом руин.
Именно эти руины — «терриконы битого кирпича» — и стали главным кинематографическим ресурсом области.
Они были востребованы как универсальная натура для съёмок разрушенных в войну советских городов.
Сложилась даже своеобразная кинематографическая пара: Рига с её аутентичной архитектурой «играла» целые европейские или довоенные советские города, а Калининград поставлял натуру разрушений. Чаще всего наш город изображал Киев — во многом потому, что здесь активно снимали украинские киностудии. Но он также «был» Минском, Курском, Великими Луками и другими.
— Проект «Снято в Калининграде» посвящён исключительно советскому и российскому кино. Это принципиальная позиция?
— Существует несколько кинолент, снятых в Восточной Пруссии в предвоенные годы, таких как «Татьяна», «Путешествие в Тильзит» или «Олимпия». Однако важно понимать, что практически все они создавались в нацистской Германии и несут на себе чёткий идеологический отпечаток того режима.
Для меня, как для потомка солдат, сражавшихся и победивших в той страшной войне, эти фильмы являются частью образа зла, которое принесло неисчислимые страдания нашей стране и миллионные жертвы. Изучение этого пласта кинематографа не вызывает у меня ни профессионального, ни личного интереса.
Кроме того, это напрямую противоречит целям моего проекта. «Снято в Калининграде» было задумано для изучения и сохранения нашего, советского и российского, культурного наследия, отраженного в кино.
Гигантские пласты отечественных картин, снятых на этой земле, ещё ждут своего внимательного изучения.
Возможно, когда эта работа будет в основном завершена, будущие исследователи обратятся и к немецкому периоду. Но лично я считаю, что сначала необходимо полностью разобраться со своим историческим и культурным наследием.
— Многие ли фильмы, снятые в советском Калининграде, могут заинтересовать избалованных современных зрителей?
— Безусловно, многие из этих картин сохраняют высочайшую художественную ценность и сегодня. Более того, я убеждён, что большая часть советских фильмов, снимавшихся в Калининграде в XX веке, в плане глубины, смысловой нагрузки и актёрской игры на порядок превосходит многое из того, что создаётся в современном кинематографе.
Достаточно взглянуть на объективные данные. Например, «Судьба человека» Сергея Бондарчука, которая входит в топ-100 отечественных фильмов на «Кинопоиске» с оценкой 8,5. За неё проголосовало около 185 тысяч человек — это репрезентативная цифра, доказывающая, что картина по-прежнему находит отклик. Она давно стала классикой, частью нашего культурного кода.
Не могу не выделить и другие выдающиеся работы. «Отец солдата» Резо Чхеидзе — это пронзительная история, также получившая высокий зрительский балл. Фильм «Мир входящему» режиссёрского дуэта Александра Алова и Владимира Наумова — виртуозная работа, где главный герой в исполнении Виктора Авдюшко, контуженный солдат, не произносит ни слова. Актёр своей игрой затмевает снимавшихся в этой картине других мэтров, таких как Николай Гринько и Александр Демьяненко.
А вершиной лично для меня является «Был месяц май» Марлена Хуциева. Это, на мой взгляд, лучший фильм, когда-либо снятый в Калининградской области. Картина о войне, где нет боевых действий, но поднимаются глубокие вопросы, которые не оставят равнодушным даже самого чёрствого человека.
Эти ленты способны задеть за живое современного зрителя. Они говорят о вечном — о человечности, памяти и цене победы.
— Благодаря проекту «Снято в Калининграде» вы раскрыли множество фактов об истории региона. Какое открытие вы считаете самым ценным?
— Самое ценное — это осознание того, насколько сильно был разрушен город войной и какой гигантский трудовой подвиг совершили первые калининградцы, создав в конечном итоге для нас уютный и комфортный город.
Но и некоторые документальные открытия тоже ценны. Во-первых, это кадры с руинами Пропштайкирхи, которые я обнаружил в фильме «Украинская рапсодия». Да, это остов, но он даёт чёткое представление о масштабах и расположении этого погибшего в пламени войны сооружения, которого практически нет на других визуальных носителях.
Во-вторых, впечатляют сцены с разбором завалов на месте руин университета Альбертина. Они наглядно демонстрируют титанический труд по расчистке города, который длился годами.
И, наконец, особенно сильное впечатление производят ужасающие развалины на месте бывшего Городского зала. 40 лет этот руинированный каркас ждал, пока общественники и власти смогут приступить к ремонту и превратить его в прекрасное здание, которое мы знаем сегодня как наш областной историко-художественный музей.
Самое ценное открытие — это не какой-то один конкретный дом, а само кино как свидетельство эпохи.
Оно позволяет современному человеку осознать, в каком состоянии город достался первым переселенцам и какой невероятный путь был пройден для его восстановления. Это бесценный урок истории и памяти.
— Поиск информации о съёмках — это бумажная работа или полевая?
— Это всегда симбиоз, и одно без другого просто невозможно. Процесс напоминает работу оперативника, где каждый источник информации проверяется и дополняется другими.
Всё начинается с кинопросмотра. Я делаю подробную раскадровку, отмечая все потенциальные локации — как те, что удалось опознать сразу, так и те, что вызывают вопросы. И вот тогда начинается этап бумажной работы: архивные документы, подшивки местных газет за период съёмок, мемуары. Областная научная библиотека и государственный архив — мои главные помощники.
Но без полевых исследований картина будет неполной. Я обязательно объезжаю все места съёмок, чтобы зафиксировать современный ракурс для своих статей. Именно в этих поездках, сверяя старый кадр с реальностью, часто и рождаются самые важные открытия. Часто ради одного кадра приходится ехать в другой город области, чтобы на местности понять логику оператора, найти ту самую точку съёмки.
Что касается общения со старожилами, то это самый ценный, но и самый труднодоступный источник. Чаще всего такие отклики приходят постфактум — уже после публикации статьи находится человек, который пишет: «А я помню, они снимали вот в том дворе…».
Прямые запланированные контакты со свидетелями были у меня, к сожалению, считаные разы.
Самый яркий пример — общение с калининградцем Максимом Золотарёвым, который работал каскадёром в последней советской киносказке «Сказка о купеческой дочери и таинственном цветке». Его рассказ был бесценен.
Самый захватывающий момент в работе — тот миг, когда «узелок завязывается». Когда из разрозненных фрагментов — будь то обрывок фразы в мемуарах, едва узнаваемая деталь в кадре или случайная реплика старожила — вдруг складывается ясная и полная картина. Это чувство интеллектуального открытия, щелчка, когда пазл сходится, — вот что доставляет наибольшее удовлетворение.
— Вы помните самый неожиданный источник, где вам попадались факты для блога?
— Таким для меня стало обращение сотрудников калининградского зоопарка. Они сами, изучая историю своего учреждения, вышли на меня и поделились уникальными находками о съёмках на их территории и о периоде жизни в городе одного известного актёра.
Это был тот самый приятный момент, когда понимаешь, что твой проект стал частью большего краеведческого процесса. Что незнакомые люди доверяют тебе свои открытия, чтобы вместе сложить более полную картину прошлого.
— Чем современное калининградское кино отличается от советского?
— Главное отличие — в самой роли города в кинематографе. В советский период, как мы уже обсуждали, Калининград был востребован как «универсальная площадка руин». У города не было своего лица, но была уникальная функция.
Современное кино, напротив, всё чаще снимает Калининград как Калининград.
Режиссёров привлекает его уникальная атмосфера — эклектика архитектуры, сочетание разных культур, особая световоздушная среда приморского и портового города. Теперь востребованы не руины, а узнаваемые ландшафты: песчаные пляжи, Куршская коса, старинные фортификации, уютные мостовые и те самые дороги, засаженные деревьями. Город наконец-то обрёл на экране собственное лицо.
Если говорить о конкретных работах последнего десятилетия, то мне, пожалуй, стоит выделить сериал «ГДР». Безусловно, в нём есть сюжетные нестыковки, но в целом картина смотрится интересно.
— Вас часто приглашают в качестве эксперта для съёмки документальных фильмов?
— Сначала было непросто, но в последнее время мой труд начинает находить признание на профессиональном уровне. Весной 2025 года на меня вышел главный редактор журнала «Искусства кино» и режиссёр Никита Карцев. Я помог ему в организации съёмок фильма-открытия юбилейного фестиваля «Короче». И недавно от нашей кинокомиссии поступило приглашение поучаствовать в качестве эксперта в съёмках для крупного федерального проекта.
Это важный сдвиг. Раньше я замечал, что фактологическая основа некоторых проектов опирается на мои исследования без каких-либо ссылок. Конечно, я изначально делал свою работу для людей, и мои материалы открыты для всех.
Но когда твой труд ценят официально и относятся к нему с уважением — это лучшая мотивация.
Считаю, что ссылка на источник и признание экспертизы — это справедливо и правильно.
Если же помечтать о проекте с поддержкой таких гигантов, как, например, Мосфильм, я бы создал масштабный документальный фильм или цикл, который бы показал, как наше кино служило уникальной «машиной времени».
Через десятки художественных картин можно проследить всю историю становления Калининграда: от первых послевоенных лет, запечатлённых в руинах «Встречи на Эльбе», до светлого и устремлённого в будущее города 80-х в фильме «Причалы». Это была бы летопись трансформации, рассказанная языком кинематографа.
— Расскажите о своих ближайших планах.
— Прежде всего, я продолжаю ежегодный выпуск тематических кинокалендарей. Это уже стало доброй традицией. Например, издание на 2026 год будет посвящено 80-летию Калининградской области и расскажет о вкладе различных киностудий — «Мосфильма», «Ленфильма», «Беларусьфильма» и других — в кинолетопись нашего региона.
Одновременно ведётся работа над новыми статьями о съёмках фильмов, уже 21 века. Одна из текущих задач — это изучение работы в нашем крае знаменитых советских актёров, известных своими ролями в сказках.
Мы все выросли на образах, созданных такими мастерами, как Борис Андреев, Георгий Милляр, Андрей Файт. Узнать, в каких именно картинах и на каких улицах Калининграда они снимались, уже будучи любимыми артистами, — это особый способ увидеть знакомые места через призму кинематографической магии.
Ключевая же и постоянная задача проекта — планомерно собирать информацию о съёмках фильмов в Калининградской области и делиться этими находками с читателями. Каждое такое исследование — это не только установление фактов о кино, но и вклад в сохранение истории нашего региона, запечатленной на киноплёнке.