В среду, 18 января, Калининградский янтарный комбинат провёл день открытых дверей для своих партнёров — предпринимателей, работающих с янтарём. Корреспондент Клопс.Ru тоже посетил это мероприятие, и по его результатам получилась пьеса. Почему бы и нет? Вслед за старейшим предприятием мы тоже осваиваем новые формы работы.
Имена некоторых действующих лиц мы не указываем по их просьбе.
Пролог
В прошлом году антимонопольная служба потребовала у руководства Калининградского комбината изменить принцип продажи товара, и предприятие создало систему торгов.
Если раньше янтарщики могли заказать нужное им количество камня определённого сорта по установленной комбинатом цене, то теперь им приходится принимать участие в торгах. Цены на сырьё резко взлетели, а янтарщики стали жаловаться, что им предлагают готовые лоты, которые не устраивают предпринимателей.
Комбинат на какое-то время продавать янтарь перестал совсем. В конце декабря он выставил на продажу 71 лот, из которого купили только четыре.
Местные предприниматели всё ещё уверены в том, что им подсовывают некачественный товар по завышенным ценам. Руководство комбината пытается доказать, что всё честно.
Действующие лица:
Михаил Зацепин, директор Калининградского янтарного комбината
Александр Кандыба, советник гендиректора комбината
Виталий Кононов, начальник отдела продаж комбината
Женщина в платке
Женщина в шубе
Мужчина с бровями
Андрей Афанасьев, янтарщик
Остальные янтарщики и работники предприятия
Действие первое
Холл в главном помещении Янтарного комбината. День открытых дверей
Зацепин и Кондыба стоят на фоне панно.
Напротив сидят янтарщики. Они смотрят на руководителей скептически, откинувшись на спинках стульев и покручивая в руках брелоки из красного камня.
Руководство не без волнения оглядывает зал.
Зацепин: "В вашей среде бытует мнение, что у нас тут может быть так, что кому-то достаётся янтарь лучше, а кому-то — хуже. Мы решили показать вам, как происходит сортировка, как янтарь поступает на склад, чтобы вы увидели всё своими глазами".
Янтарщики слушают внимательно.
Мужчина во втором ряду закатывает глаза. Женщина в длинной юбке тяжело вздыхает.
Перешёптываются. Встают и нехотя идут за руководителем предприятия.
Действие второе
Цех по сортировке камней. Женщины в платочках, халатах и шлёпках поверх носков (все переодеваются по дороге на работу, в специальном "голом цеху", чтобы не было возможности пронести камни с собой) за столами вдоль стен перебирают янтарь.
На стене висят бусы с подписью, к какому сорту относить те или иные куски.
Мужчина с бровями наклоняется к пожилой женщине в норковой шубе: "Вот этим только печку можно топить".
Она кивает. Трогает бусы с подписью "3-й сорт".
Женщина в шубе: "А ведь продают как третий сорт. Это не третий сорт!"
Мужчина с бровями: "Я ведь с янтарём начал работать с детства. В шесть лет камни искал и менял на конфеты. Я-то уж разбираюсь. То, что они сейчас относят тут к третьему сорту, вообще никуда не годится, это шлак. Он нам не нужен даже бесплатно, а теперь они его пытаются продавать ещё и по сумасшедшим каким-то ценам".
Советник гендиректора комбината Александр Кандыба берёт в руки "бусики". Просит самую главную из женщин в платках назвать данные по добыче того или иного сорта.
Та перебирает листки, называет цифры в процентах.
Кандыба рассказывает про хитрые механизмы для сортировки, которые на комбинате хотят закупить. Такие используются для зерна, а теперь будут и для янтаря. Но купят не сразу, а когда-нибудь, пока — дорого.
Кандыба: "Добывают янтарь на глубине 72 метра".
Янтарщики скучают. Они знают, на какой глубине добывают янтарь. Они хотят понять, где их водят за нос — а они уверены, что их водят.
Мужчина с бровями: "А если у вас есть спорные камни, вы их куда относите — к более низкому или более высокому сорту?"
Кандыба: "Конечно, к низкому".
Янтарщики обступают его.
Янтарщики: "Ну уж нет, это мы — к низкому, а вы — к более высокому".
Кандыба молча переходит к другой комнате. Показывает банки с уже отсортированным янтарём, рассказывает про пломбы, которые на них ставятся, уверяет, что пломбы надёжные — всё под контролем.
Янтарщики (шёпотом друг другу): "На комбинате купили "нанокопалку", а толку? Кому теперь продавать всё, если никто не берёт?"
Женщина в шубе: "А вот отходы..."
Кандыба (резко): "У нас нет понятия "отходы". Мы отчитываемся даже за пыль, которую списываем. А если я сейчас начну списывать камни, с меня будет спрос, что я много списываю. Вы же и скажете!"
Женщина в шубе (ещё более резко): "Но послушайте же! Это не наши проблемы. Вы нам подсовываете то, что вообще никуда не годится, а то, что нам нужно, мы не можем купить!"
Все стоят в коридоре вокруг этой пары.
Самая главная среди женщин в платках спрашивает Кандыбу очень тихо и очень грустно: "А можно уже на обед нам пойти, вы же всё показали тут?"
Кандыба: "Придётся сегодня попозже, ещё надо поработать, ещё будут экскурсии".
Все уходят, женщина в платке остаётся.
Действие третье
Музей янтаря. Музейный работник рассказывает о камнях.
Появляется Зацепин. Его спрашивают, что с качеством товара, с ценами.
Зацепин: "Бывает урожай яблок и неурожай, и тут так же: что нам природа даёт, то и добываем. Результатами последнего аукциона мы не совсем довольны. Будет создан экспертный совет, где совместно с представителями янтарного сообщества будут определены цены, содержание лотов, которые выставляются на аукцион".
Янтарщики продолжают гнуть свою линию: мол, хороший янтарь к ним не попадает.
Андрей Афанасьев: "Мы не нужны комбинату. Он в нас не заинтересован. Конечно, например, тот же Китай — намного более привлекательный покупатель. Во-первых, покупают за валюту, во-вторых — большие партии. Всё стоящее просто уходит туда. Здесь нормальный янтарь продаётся по таким ценам, что он никому не нужен".
Все идут на склад вместе с начальником отдела продаж комбината Виталием Кононовым.
Девушка в белой каске рассказывает о камнях, которые хранят здесь. Янтарщикам нравится янтарь.
Янтарщики: "А почему он запакован? В Китай, поди, отправите, да?"
Кононов: «Нет, ни одного килограмма на территорию КНР не продано".
Янтарщики разглядывают прозрачные коробки.
Кононов: "На этот год прогнозируем добычу в размере 400 тонн".
Янтарщики видят вывеску над весами: "Клиент всегда прав". Смеются.
Кононов: "Будет пересмотрена ценовая политика".
Смотрит на янтарщиков.
Кононов: "Не буду ничего пока обещать, поймаете же на слове".
Все выходят на улицу.
Андрей Афанасьев: "Будем ждать, китайский рынок тоже скоро пойдёт на спад. И цены упадут. Я думаю, года три-четыре они смогут их продержать, а потом им нужно будет кому-то продавать — ну не склады же строить новые и не назад его закапывать. А мы дождёмся: у нас старые запасы есть".
Кононов подходит к мужчинам, которые курят в стороне. Доносятся фразы: "Ну вот, +23 и выше", "Белый королевский", "Пресс-янтарь".
Дата очередного аукциона ещё не назначена.