Анонимные комментаторы на сайте «КП» разразились букетом красноречивого гнева. «Этот музей сразу же превратится в место паломничества местных нацистов», - предупреждает один. «Фашизм поднимает голову! Патриоты в Кёниге еще остались?» - поддерживает другой. «Мы в Севастополе против бандер всяких да шухевичей бьемся, а эти уроды в России такое вытворяют!» - доносится голос из братской республики. «Если они сделают музей Коха, то придётся его сжечь. Нацистский преступник, приговорённый к пожизненному заключению, не может и не должен почитаться», - выносит вердикт очередной посетитель. Тем временем историк-краевед Борис Адамов полагает, что инициатива господина Леоненко – «это отражение общественных профашистских настроений в обществе» и уверяет, что «интерес к фашистскому режиму непомерно велик». Поминает зачем-то изничтоженное несколько лет назад РНЕ. Ну, он на то он и историк.
В аргументах ожесточенных критиков идеи реконструкции резиденции Эриха Коха, несомненно, присутствуют зерна здравого смысла. Фашизму нельзя давать поднимать красно-коричневую голову, паломничество местных нацистов – вещь крайне опасная, а почитать приговоренного к повешению (позже мера наказания была заменена на пожизненное заключение) – нельзя ни в коем случае.
Я вспоминаю себя в весьма нежном возрасте. Масштабных развлечений для 7-летнего мальчишки в Калининграде образца 1987 года было, мягко говоря, немного. Отец несколько раз водил меня в музей, тогда еще называвшийся краеведческим и располагавшемся в кирпичном здании на улице Горького. Помню, что тогда меня более всего поразил один экспонат – не то сапог, не то валенок солдата Вермахта в витрине. Он был невероятно огромен, я полагал, что мог бы влезть в него обеими ногами. Но влезать не хотелось ни за что на свете, потому что обладатель таких здоровых ножищ казался мне ужасным монстром с клыками до пола. Помню, что за посещение музея – там были и другие предметы обихода солдат фашистской Германии – брали небольшие, но вполне конкретные деньги. Поднимающего голову фашизма я там что-то не припомню. Хотя черт знает, мал был.
Моего деда давно уже нет на свете. В 1944 году фашистская пуля засела у него в ноге. Началась гангрена; ногу в госпитале спасли, но до самой смерти дед мучался от боли и ежедневно делал сам себе перевязки. Однако не припомню, чтобы дед порывался пойти и спалить действующий музей, бункер коменданта крепости Кёнигсберг, генерала от инфантерии Отто фон Ляша. Никогда у него таких идей не было.
Есть у меня на работе один коллега – он увлекается исторической реконструкцией. Вместе с друзьями несколько раз в году они облачаются в солдатскую форму времен Второй Мировой – кто в советскую, кто в немецкую. Разыгрывают на одном из фортов бой. Обычно, в соответствии с историческими реалиями, побеждают русские. Такие баталии часто проводят на 9 мая при поддержке мэрии, приглашают ветеранов и детишек. Одних – чтобы вспомнили, других – чтобы не забывали. Реконструкторы постоянно находятся в поиске деталей обмундирования. Особо ценятся оригиналы. Купить их можно открыто, по воскресеньям, в ДК рыбаков. Про паломничества нацистов мне мой коллега как-то не рассказывал. Может, скрывает.
А с месяц назад в кинотеатре «Заря» показывали первую в истории немецкого кино комедию о жизни Гитлера «Мой фюрер, или Самая правдивая правда об Адольфе Гитлере». Ее показывали и на Московском кинофестивале в нынешнем году. Снял ленту режиссер с еврейскими корням Дани Леви, и комедией ее можно назвать лишь с приставкой «траги». Местами смешно, местами – слезу вышибает. Леви говорил, что хотел рассказать о природе диктаторства. Как, впрочем, и великий Чаплин в «Великом диктаторе». Ни та, ни другая лента не считается пособием для начинающего нациста. Фильм Чаплина, наоборот, является классикой кинематографа.
Повторюсь – сомнений нет, прославлять фашиста и душегуба Эриха Коха – дело крайне опасное и даже преступное. Но рассказывать о нем, как и о прочих злодеях-нацистах нужно. Британская пресса пишет про то, что в России «неприятно попахивает Веймарской республикой». Так, кстати, считают не только на Туманном Альбионе. Жителям области, вероятно, неплохо было бы знать, кто стоял у истоков Третьего рейха – чтобы загодя и обоснованно опровергнуть или, чего уж совсем не хочется, подтвердить эти опасения.
Крайне сомнительно, чтобы предприниматель Сергей Леоненко хотел создать «памятник», или – тем пуще – «монумент» фашисту. Полагаю, что он просто хотел заработать на туристах деньги. Чем он хуже краеведческого музея с валенком? Тут ведь все зависит от методов подачи информации.
Ну а если страх перед перспективой «паломничества местных нацистов» так силен, то отчего же не провести общественные слушания по столь значимому для общества проекту? Перевод 29 рекреационных зон Калининграда в деловые вместе с вырубкой скверов на такие слушания уже выносили - очень, я вам скажу, энергичное мероприятие вышло. Ведь наличие одного, единственно верного мнения – это один из признаков диктатуры. В том числе и фашистской.