Трудовой стаж Юлии (имя изменено) — десять лет. Семь лет она проработала воспитателем, сходила в декрет, а три года назад устроилась нянечкой в один из детских садов Калининграда. Юлия рассказала "Клопс", каково быть сразу и психологом, и посудомойкой и как успокоить плачущего ребёнка.
Я окончила педагогический институт, практику проходила в детсаду. Мне понравилось, решила пойти туда работать. Молодая была, ещё не уставшая от детей. Сразу доверили группу, где были малыши с ДЦП. Иногда их приходилось носить на руках, потому что они плохо ходили. Дети мне как родные были. Сейчас, когда встречаю их в городе, ребята здороваются, обнимают, так приятно!
Зарплаты только уменьшаются
Сейчас у нас по три няни на две группы. Первая смена с семи утра до трёх часов дня, вторая с часу до семи вечера. Две няни трудятся с часу до трёх дня.
Детские сады — автономные учреждения, которые получают финансирование и сами решают, сколько платить воспитателям и няням. По крайней мере, так мне объясняет заведующая. Каждый месяц дают табель, ты там отмечаешь баллы, по которым тебе начисляются стимулирующие выплаты. Потом собирается комиссия из тех же работников учреждения, и они уже сами решают, сколько доплачивать, рассматривая твой отчёт. Просчитать, сколько ты получишь в следующем месяце, невозможно. У меня выходит примерно 11 000. Три года заработная плата не повышалась.
Есть нянечки, которые работают с семи утра до семи вечера. И при двойной нагрузке их зарплата — 15 000 рублей в месяц. Однажды в саду проходила проверка, нам в тот месяц заплатили на две тысячи больше, а потом два месяца вычитали эту сумму. Моя подруга, воспитатель в Знаменске, получает 26 000 рублей. Когда я спрашиваю у заведующей, почему так, она говорит, что за пределами Калининграда совсем другие оклады.
Многие будут увольняться в ближайшее время. Сейчас пара групп уже пустых, на них няни и воспитатели работают в две смены. Увольняются и посудомойки. Их обязанности ложатся на плечи нянечек, а мы и так загружены: одеть, раздеть, накормить, уложить спать, помыть горшки, а тут ещё на кухне чистить огромные чаны. Кто такое выдержит?
Ещё такой интересный факт. Моя группа — это 26 детей двух-трёх лет. Раньше были ясли, теперь это называется "первая младшая группа". Всё для того, чтобы не делать 30-процентную надбавку к зарплате. При этом на ужин колбасу и сосиски в тесте моей группе не дают, потому что "яслям не положено".
Осенью плачут, зимой болеют
Август — сентябрь — это всегда период психологической адаптации. Детки плачут всё утро. Если родители понимающие, то они приводят малышей сначала на час, потом постепенно увеличивают время. Другие оставляют неподготовленных детей до вечера — это неправильно. Вот представьте. За новенькими родители начинают приходить часа через два. Малыши всей толпой бегут к дверям — и начинается: к кому-то мама уже пришла, к кому-то ещё нет — опять слёзы.
Утром, пока воспитатель заполняет документы, у меня самые загруженные часы. Обнимаешь их, утешаешь, играешь с ними в магазин, чтобы успокоить. Кто-то возмущается: "Вы с ним не гуляли даже!". А куда можно тащить детей с утра в таком состоянии, чтобы они расселись на заборах и звали мам? Надо, чтобы они хоть немного привыкли к нам и к обстановке.
Адаптируются малыши примерно в течение месяца, потом начинают болеть — иммунитет привыкает к новому коллективу. Только после Нового года становится полегче.
Уплотнение групп вредит безопасности и здоровью
Я понимаю, проще и быстрее уплотнить существующие детские сады. Для того чтобы построить новые, нужно время. Но вот эта переполненность ни к чему хорошему не приводит. В старых зданиях актовые залы, коридоры, комнаты для игр тесные для больших групп. Утренники проводят в два захода: сначала одна подгруппа, потом другая. Зимой от духоты можно в обморок упасть, здания топятся хорошо, а окна не открыть: дети могут простудиться.
Уследить за 26 малышами очень сложно, практически невозможно. Поэтому и возникают истории с убегающими детьми, вы недавно писали о двух мальчиках с Сельмы.
А вообще я люблю детей. По шуму в группе я могу определить, что там происходит и надо ли вмешиваться. Так и в семье: пока дети ругаются или громко хохочут, мне комфортно. Но тревожную тишину в детской или призывы о помощи истолкую правильно и вмешаюсь.