Калининградец Андрей (имя изменено) освободился после 18-летней отсидки. Он рассказал о своём возвращении в общество и о том, почему некоторые предпочитают жизнь в зоне жизни на воле.
Меня посадили на 11 лет через месяц после того, как мне исполнилось девятнадцать. Статья 111 УК РФ, «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью». Что именно случилось? У меня — своя версия, у правоохранительных органов — своя. Поддержанная судом. На зоне мне добавили ещё семь лет. За что? У меня — своя версия, у сотрудников администрации — другая. Сильно отличающаяся от моей и поддержанная судом.
Посадили в одну эпоху, вышел в совершенно другую. Чтобы вы понимали: когда меня «закрывали», пачка сигарет стоила шесть рублей. Сейчас — двести. Не было банковских карт, телефонов, ИНН и так далее.
С телефоном вообще беда. Когда сидишь на жилой зоне, то можешь пользоваться телефоном хоть каждый день. Таксофоном компании «Зонателеком». Пишешь заявление начальнику учреждения, если начальник подписывает — можешь звонить до 15 минут в день.
Новшество — электронные письма. Человек с воли оплачивает бланк, и заключённый может написать электронное письмо. Бланк стоит 65 рублей. На цене сказывается объём текста: примерно двести рублей получается одно электронное письмо. Помимо звонков и писем можно перевести деньги на лицевой счёт сидящему, купить ему журналы, сканворды всякие. Человек с воли оплачивает, а ты всё это получаешь. Я с 2014 года сидел в помещении камерного типа, оттуда звонить нельзя.
Сколько дней
Дни никто не считает. Когда человек «заехал» на зону на 25 лет, какой смысл считать? Там и года никто не считает. Конечно, если срок маленький, год, например, то считают. А если большой, то с ума сойдёшь считать.
На воле
При освобождении мне дали 840 рублей. Всё. Мне даже не вернули ту одежду, в которой меня сажали. Не нашли на складе. Я вышел в своей тюремной робе.
В законе прописано: если у освобождающегося нет одежды по сезону и нет средств её приобрести, администрация должна выделить деньги на её приобретение. Я написал заявление на выделение средств. Мне сказали: «Да, но в день освобождения. Уже вольным будете писать у нас в бухгалтерии заявление».
Уже вольным я пришёл в бухгалтерию колонии и написал заявление. На меня посмотрели, как на дурака, и спросили: «А где мы вам эти деньги возьмём?»
Сестра была готова перевести мне деньги на карту, чтобы я себе купил «вольную» одежду. Одна проблема — у меня тогда не было банковской карты и как вся эта пластиковая история работает, я вообще не представлял.
Меня сопровождала Анастасия Шевчук, юрист из АНО «Становление». Они работают с такими, как я. В конце-концов сестра деньги перевела ей, я с её помощью купил себе нормальную одежду.
А потом мы пошли в магазин за продуктами. Какой-то супермаркет. Я упёрся: боялся зайти в торговый зал.
У меня в кармане была пачка сигарет — сейчас найдут её, скажут, что я сигареты украл. И как я буду доказывать, что купил сигареты в другом месте? И вот только сейчас мне не хватало по мелкой краже опять в зону заехать… Анастасия меня еле уговорила зайти в зал.
Я помню, какое впечатление на меня произвело самообслуживание.
Когда сам берёшь продукты, сам взвешиваешь, сам на кассе свои покупки какому-то ящику показываешь, он сам что-то там с упаковки считывает, сам платишь. Офигеть!
Смешно? Представьте себе человека вроде меня. Ты выходишь в совершенно другой мир. Ты не знаешь, как заплатить за проезд в общественном транспорте, не понимаешь, зачем в автобусе все прижимают какие-то карточки к какой-то фигне на поручне, а эта фигня не даёт им бумажных билетов, но проезд, тем не менее, каким-то образом оплачен.
Ты не знаешь и не понимаешь элементарных бытовых вещей, которыми окружающие легко пользуются каждый день.
И всё, что у тебя есть, это купленная на деньги сестры одежда и справка об освобождении. И 840 рублей в кармане.
А тебе, если ты не хочешь возвращаться в колонию, надо ходить в МФЦ, заключать с государством какие-то социальные контракты, получать ИНН, проходить адаптацию с пробацией, собирать какие-то справки. В моём социальном контракте, заключённом с областным Центром социальной поддержки населения, есть пункт, по которому я обязан «зарегистрироваться в единой цифровой платформе в сфере занятости и трудовых отношений "Работа в России"».
Цифровая платформа — это что? Это мне куда? Скажите, куда мне ткнуть этой бегающей по экрану стрелочкой, чтобы выполнить один из пунктов социального контракта?!
Я по профессии электрик. Но 18 лет по профессии не работал, надо переобучаться. Переобучаться за счёт государства я не могу. Сотрудники центра соцподдержки не указали в контракте необходимость переобучения. А в Центре занятости, если это не прописано контрактом, ты не можешь претендовать на бесплатные курсы.
За шесть месяцев мне работу не нашли. Конечно, я искал и сам. Брали на хлебзавод. Потом из Центра занятости туда пришли мои документы, в том числе и про 18 лет. Мне отказали. По заводским критериям безопасности не прошёл. И так несколько раз.
При попытках трудоустройства я честно говорю: я сидел.
Как правило, слышу в ответ: ничего страшного, лишь бы не за сексуальное насилие. А когда узнают, что у меня 18 лет за плечами, говорят «нет». Было бы хотя бы пять, а не 18…
Работаю где придётся, сейчас занимаюсь отделочными работами в фирме друга детства. Но работаю…
Жилья нет
Я сирота, вырос в интернате. В колонии пытался найти своего отца. Я его никогда не видел, ничего о нём не знаю. Было бы интересно. Сделал официальный запрос об установлении лица. Получил ответ: предоставьте доверенность от разыскиваемого лица о том, что он не возражает против разглашения своих персональных данных.
О том, что мне по закону по достижении совершеннолетия государство обязано предоставить жильё, я не знал. Узнал об этом, только когда был в колонии. Начал переписку с разными ведомствами. Ведомства отвечали: не положено, вы уже достигли 23-летнего возраста. Потом выяснилось, что нет возрастных ограничений и что жильё мне положено по закону. Судился. Суд признал бездействие министерства по социальной политике и всяких там фондов. Суд обязал власти предоставить мне жильё, как сироте.
Меня поставили в очередь. Она шла очень медленно. Я опять подал в суд. Через пять лет после решения первого суда, месяца за два до освобождения, новый суд обязал правительство области предоставить мне жильё. Я выиграл. Уже после освобождения попал на приём к какому-то начальнику. Он мне сказал, что ничем помочь не может: квартир нет, есть очередь.
Всё это время я жил где придётся: у друзей, знакомых и родственников.
Тогда я обжаловал бездействие судебного пристава, написал заявление в прокуратуру на него. Пристав начал работать: оштрафовал правительство. На 50 тысяч рублей. Правительство не согласилось, в свою очередь обжаловало действия пристава. В октябре будет процесс по их иску к судебным приставам.
Пока своего жилья, положенного мне по закону, у меня до сих пор нет.
«Возвращенцы»
Когда сталкиваешься с реальностью на воле, начинаешь понимать «возвращенцев». Это такая особая каста сидельцев. Приходит ему время освобождаться, он свои вещички складывает, отдаёт своему другу на зоне:
Ты, Вань, присмотри за моими шмотками, я месяцок погуляю и вернусь…»
И они возвращаются. Возвращаются в понятный им мир зоны, где могут к сотрудникам обращаться по отчеству «Михалыч», «Палыч», где не надо думать, что ты сегодня будешь есть и где ты будешь сегодня ночевать.
Пробация
В 2024 году вступил в силу закон «О пробации в РФ». Он предусматривает всякие меры по адаптации таких, как я, в общество. Закон в общем хороший. Но у него один недостаток: он не работает. Во-первых, закон новый, госслужащим не очень понятно, как он должен работать. Во-вторых, в Калининградской области очень мало освобождающихся, которые пишут заявления на пробацию.
Я такое заявление написал незадолго до освобождения. Ещё в колонии. За мной закрепили сотрудницу, она составила план работы на нескольких листах. В этом плане чего только не было. Например, «Создать резюме осуждённого на информационном портале "Работа в России"». Или «Индивидуальная консультация на тему: "Формирование представления о собственных качествах, способствующих успешной профессиональной деятельности"».
Резюме не создали, представления о моих собственных качествах, способствующих успешной профессиональной деятельности, формировать не стали. Ответственная сотрудница, когда я её спросил, почему со мной не работают, сослалась на занятость…
Пожалела или устала
Сейчас за многие документы берут госпошлину. Уже на воле мне надо было заплатить госпошлину за дубликат свидетельства о рождении, 300 рублей. Их у меня не было. За меня заплатила сотрудница Уголовной инспекции.
Видимо, прочитала, что у меня на лице тогда было написано. А на лице у меня было написано, что я бегал, бегал, справки собирал, а сейчас из-за трёхсот рублей все мои бега коту под хвост. Да горите вы ясным пламенем с вашей такой «свободой»! Пойду сейчас и…
Я не знаю, почему эта сотрудница заплатила. Пожалела или устала. Но она заплатила. И я остался на свободе.
Как помогают таким, как Андрей
АНО «Становление» бесплатно оказывает социальную и правовую поддержку калининградцам, отбывающим или отбывшим наказание. Как рассказал «Клопс» директор общественной организации Герман Урыков, к ним часто обращаются за юридической помощью, например, для защиты в судах. Сотрудники «Становления» помогают в поисках работы, восстановлении социальных контактов, оказывают психологическую помощь. Некоторые волонтёры в прошлом сами отбывали наказание.
«Освободившиеся часто сталкиваются с самыми разными проблемами, которые сами решить просто не в состоянии, — рассказывает Герман Урыков. — Например, кто-то не может списать долги за жильё, кого-то лишили родительских прав. Если мы видим, что в действиях государственных и муниципальных служащих есть нарушение закона, мы помогаем».
По словам Германа Урыков, в конкретной ситуации с Андреем С. всё зависит от него. Если Андрей получит положенную ему квартиру, будет полегче. К сожалению, у «Становления» есть истории, когда клиенты не прошли испытание свободой и снова оказались за решёткой.
«Недавно Андрей на заработанные деньги купил себе холодильник в новую квартиру. Мы надеемся, что у него всё будет хорошо», — говорит Герман.
