Адвокат или юрист: калининградские эксперты высказались о поправках, которые коснутся каждого, кто соберётся в суд

Кто должен защищать в судах интересы граждан — юристы или только адвокаты? Предлагаемый Минюстом законопроект вызвал дискуссии в профессиональном сообществе. «Клопс» выслушал аргументы сторонников и противников поправок.

Юрист подвёл клиента

Калининградка доверилась юристу, который обещал представлять её интересы в суде, но иск был оставлен без рассмотрения в связи с неявкой. По словам Ирины, юрист сказал ей, что судебное заседание несколько раз переносили, но на самом деле всё обстояло совсем не так.

«Я заплатила ему 40 тысяч рублей, чтобы он помог мне восстановить справедливость — я считаю, что меня незаконно лишили части земельного участка, — рассказала собеседница «Клопс». — Но юрист подвёл меня. 

То ли из-за своего непрофессионализма, то ли он вошёл в сговор с теми, с кем я сужусь. 

Мне снова пришлось обратиться в суд с просьбой возобновить разбирательство. Я возмущена нечистоплотностью этого человека. И что мне с ним делать: подавать на него в суд, чтобы он вернул мне деньги, или сразу писать заявление в полицию о мошенничестве?» 

Такие ситуации далеко не редкость. Сомнительные личности, выставляя себя юристами, вводят в заблуждение своих клиентов, а те несут потери.

Министерство юстиции России предлагает, чтобы с 1 января 2028 года интересы клиентов в судах представляли только адвокаты. Есть исключения. На процессах могут выступать законные представители несовершеннолетних (родители или опекуны), сотрудники-юристы, защищающие интересы своего работодателя. За россиянами сохранится право представлять самих себя и близких родственников на гражданских процессах.

Аргументы против

Как отметила калининградский юрист и медиатор Евгения Рожкова, в пояснительной записке указано, что цель законопроекта — развитие адвокатуры и профессионализация института судебного представительства. Однако, по мнению Рожковой, о таких результатах останется только мечтать.

На данный момент на всю страну зарегистрировано около 75 тысяч адвокатов. 

Тогда как юристов без статуса адвоката около полутора миллионов. До десяти процентов юристов перейдут в адвокаты. Кто-то из-за принципиальной позиции, кто-то из-за заградительных взносов будет вынужден прекратить свою деятельность». 

Евгения Рожкова уверена, что спрос на юридические услуги останется прежним. В 2024 году в судах общей юрисдикции рассмотрено 28 млн гражданских дел и 1,8 млн — в арбитражных судах, привела статистику собеседница «Клопс». 

«Методом нехитрой калькуляции в совокупности гражданских и арбитражных дел на одного адвоката при условии, что их станет 100 тысяч, получается больше трёхсот дел в год. И это не считая 659 тысяч уголовных дел», — отметила Евгения Рожкова.

Всё это, по её мнению, вызовет повышение цен на юридические услуги. Юрист прогнозирует катастрофическое снижение качества правовой помощи, поскольку физически нереально осуществлять качественную защиту по 300 делам в год.

«Граждане будут вынуждены защищать свои права самостоятельно из-за дороговизны юридических услуг, что также повлечёт нарушение их прав. Это вызвано тем, что суд, вопреки ошибочному мнению, выносит решение на основании качественной и проработанной правовой позиции, подкреплённой надлежащими доказательствами. Просто быть правым недостаточно для того, чтобы победить. 

Невозможность защитить себя в суде может стать сильным криминогенным фактором».

Что касается защиты граждан от юристов-мошенников, то противница законопроекта считает, что в большинстве случаев афер допускается на досудебной стадии: «Об этих мошенниках известно правоохранительным органам, и именно на них лежит обязанность искоренять недобросовестные элементы. Адвокатской монополией эта задача точно не решается. Более того, практически еженедельно общественность читает новости об адвокатах, оказавшихся на скамье подсудимых. 

При всём уважении к представителям адвокатского сообщества, адвокатский статус не является оберегом для клиентов от мошеннических действий».

Больше всего Евгению Рожкову смущает высказываемая министром юстиции РФ Константином Чуйченко позиция по этим поправкам: «На Петербургском международном экономическом форуме 2025 года он прямо заявил, что цель законопроекта заключается в том, чтобы сделать юристов, «злоупотребляющих процессуальными правами», «нерукопожатными» и «устранять их» из правового поля. 

Залог качественного судебного представительства — независимость, возможность продолжать работу, не опасаясь внезапно быть признанным «нерукопожатным». 

Как среди юристов, так и среди адвокатов есть как добросовестные профессионалы, так и недостойные представители. Увы, посредством прикладывания кодекса адвокатской этики к «больному месту» недостаток совести у конкретного индивида не восполняется», — подчеркнула Рожкова.

Деятельность частнопрактикующих юристов и юридических компаний регулируется Гражданским кодексом, Законом «О защите прав потребителей», Уголовным кодексом. 

«Этих актов достаточно для упорядочивания юридической деятельности. Помимо адвокатской монополии есть множество альтернатив, таких как лицензирование, саморегулируемые организации судебных представителей, разработка на федеральном уровне порядка оказания юридических услуг, которые Минюстом не рассматриваются. Законопроект в существующем виде нарушит права граждан как потребителей юридических услуг и лишит огромное число честных юристов возможности продолжать дело своей жизни», — заключила Евгения Рожкова.

Аргументы в поддержку законопроекта

По мнению президента Адвокатской палаты Калининградской области Евгения Галактионова, с принятием нового закона у юристов не должно возникнуть сложностей.

«Я у них спрашиваю: скажите, какая у вас возникнет проблема? — отметил он. — Если речь о том, что адвокаты платят повышенные налоги по сравнению с другими, то это вопрос к государству, которое устанавливает такие правила. Некоторые утверждают, что с введением адвокатской монополии будет нарушено право на дешёвую юридическую помощь. Но те, кто делает такие громкие заявления, сами в суд не ходят. Они, как правило, посылают вместо себя студентов, которые оформлены по договорам гражданско-правового характера. И вот закон как раз направлен на то, чтобы спросить с того, кто приходит в суд. 

Хочешь ходить в суд? Получи право от государства, чтобы выступать в защиту гражданина». 

По словам Евгения Галактионова, процедура получения адвокатского состоит из двух частей: «Первая часть — это общий тест на сайте Федеральной палаты адвокатов на то, что ты что-то знаешь про адвокатуру. Там вопросы, касающиеся только закона об адвокатской деятельности и кодекса профессиональной этики адвоката. Прежде всего, это уважение к клиентам, суду, коллегам. Ну и процедурные вопросы, касающиеся привлечения к дисциплинарной ответственности. Это не вызывает у человека, который хотя бы прочитал кодекс профессиональной этики, никаких трудностей». 

Вторая часть — экзамен. Он проводится для того, чтобы понять, насколько человек готов говорить и убеждать клиента в том, что сделает эту работу качественно. 

«Он должен не мямлить, не разводить руками, а просто высказать с точки зрения закона свою позицию по тем или иным вопросам и решить задачу. На самом деле, в чём недостаток у частнопрактикующих юристов, по сравнению, допустим, со следователями, которые сдают экзамены великолепно? 

Частные юристы сами не принимают процессуальных решений. 

У них не выработано в практике последовательного окончания решения вопроса. То есть нельзя говорить, что может быть вот так или вот эдак. А нужно сделать выбор и сказать: я принимаю вот такое решение. Например, подать иск в суд по тем-то и тем-то основаниям, потому что по закону я должен сделать так и так. Либо обжаловать решение по тем-то и тем-то основаниям. Основная масса дел — это обжалование заочного решения. Как обжаловать заочное решение? Ведь, по сути дела, вопрос одной статьи Гражданско-процессуального кодекса, но очень интересной, которую надо читать от начала и до конца. Поэтому юристы, которые с этим вопросом не сталкивались, и начинают плавать. Но скажу так: экзамен на адвоката сдают 75 процентов».

Говоря о ситуации в Калининградской области в связи с планируемыми нововведениями, Евгений Галактионов отметил, что пока никакого ажиотажа не наблюдается. 

«Если вы думаете, что все юристы сейчас рванули в адвокатуру — никто не рванул. А больше никто и не придёт. 

Все, кто хотел развиваться, создать себе имя, привлечь к себе внимание какое-то, они уже давно в адвокатуре. 

Есть, конечно, отдельные представители нашей юридической профессии, которые принципиально не хотят стать адвокатами, я их по пальцам пересчитаю. И я уважаю их позицию: не хотите — как хотите».

Как подчеркнул президент региональной Адвокатской палаты, случаи, когда адвокаты нанесут ущерб клиентам, исключены. 

«В кодексе профессиональной этики прямо написано: «вопреки интересам клиента». Таких дел у нас в практике дисциплинарной практически нет. Но ко мне сплошь и рядом приходят юристы решать вопросы: людям обещают, подают непонятно какие иски, вводят их в траты. У нас, конечно, тоже есть адвокаты, которые, ну, не сахар, которые утверждают, что видят ту или иную правовую позицию. Вопросов нет. Если ты видишь, правовую позицию, ты должен об этом в договоре прямо указать клиенту, что в данной ситуации иск подаётся потому, что есть возможность сделать то и то. И клиент с этим должен быть согласен», — сказал Евгений Галактионов.

В качестве примера недобросовестного поведения частнопрактикующих юристов он рассказал о недавнем случае: «Ко мне пришёл пенсионер, с которого юристы взяли деньги за консультацию, но никак не помогли. 

Мы оказали ему бесплатную юридическую помощь, и он радостно пошёл в суд восстанавливать свои нарушенные права. 

И новый закон как раз это и предусматривает — юристы автоматически становятся участниками системы оказания бесплатной юридической помощи. В неё будут вноситься все граждане, которые получили статус адвоката».

Евгений Галактионов рассказал о международном опыте в этом вопросе: «Во всём мире представительство в суде — адвокатское. А в Беларуси уже лет десять монополия юридической помощи. И никого из адвокатов не выгоняют. Белорусские юристы сдают экзамен не в адвокатской палате, а в Министерстве юстиции. И там нет такой ситуации, как, допустим, у нас, где квалификационная комиссия состоит наполовину из адвокатов, наполовину из судей, представителей Законодательного собрания и юристов. В Беларуси в квалификационной комиссии всего один адвокат, а остальные — научные работники. 

И никто не говорит, что у них плохая юридическая помощь, что граждан куда-то затирают, что у гражданина нет права выбора.

У гражданина даже при адвокатской монополии есть право выбора представлять свои интересы в суде самому. Но если он принимает решение кому-то делегировать своё представительство в суде, государство ему говорит: мы знаем только квалифицированных юристов, и мы разрешаем обратиться вот по списку, обращайтесь к ним». 

Что делать пострадавшим от нечистоплотных юристов?

Комментируя ситуацию с калининградкой Ириной, которую обманул пройдоха-юрист, Евгений Галактионов пояснил, что на такого горе-специалиста распространяется закон о защите прав потребителей. 

«Кроме того, необходимо жаловаться в управление юстиции, но они тоже не всесильны», — сказал президент Адвокатской палаты Калининградской области.

Евгения Рожкова рекомендует проанализировать условия договора: «И пытаться вернуть денежные средства, а также неустойки через суд».