Режиссёр Ян Латыпов ищет неординарные сюжеты для своих документальных и художественных короткометражек. Два года назад Ян переехал из Перми в Калининград. 37-летний кинематографист рассказал «Клопс» об экстремальных съёмках и о том, что делает фильм по-настоящему живым.
— Ян, как вы занялись коротким метром в кино?
— Я сам из Перми, учился там на истфаке. В 2012 поступил на режиссуру в Москве — мне всегда хотелось снимать фильмы, ещё со школы. Родственники говорили, чтобы я сначала «получил нормальное образование», а потом делал что хочу. Они воспринимали режиссуру как что-то непонятное, что не приносит доход. Должен признаться, что и с историей у меня всегда хорошо было, мне это тоже интересно.
— Сколько фильмов вы сняли и с чего начинали?
— У меня 14 короткометражек, некоторые из них я продюсировал. Первый фильм снял за один день: друзья сказали, что проходит международный фестиваль и можно отправить работу на конкурс в Польшу. В итоге короткометражка попала в топ, и меня отправили на обучение в Варшаву на курс документалистики.
— С какими проблемами сталкивались в самом начале?
— Трудно было найти хорошего звукаря, который действительно что-то понимает и не ставит огромный ценник. Нам, студентам, сложно было: чтобы добыть какие-то деньги на фильм, я работал в свободное время по вечерам, по утрам, по ночам, разносил какие-то газеты.
— Деньги обычно тратятся из своего кармана?
— На короткометражные — да, деньги чаще всего свои. Можно на питчингах найти финансирование. Это такая презентация кинопроекта: ты представляешь свою идею, и если её одобрят, то у тебя будет поддержка. Правда, там небольшие суммы, эти деньги уходят на технику. Даже людям заплатить не получится — всё делается на желании и вдохновении.
— Съёмки одного из фильмов, которые вы снимали, проходили в заповеднике. О чём был это фильм?
— О жизни манси, которые там остались. Они отказались от цивилизации. Раньше это была их земля, у них было огромное стадо оленей. Теперь работают там.
— Сложно было добраться туда?
— Это был 2021 год, Пермь. Ребята с местного телеканала попросили им помочь, позвали меня режиссёром и оператором. Было лето, мы поехали в Вишерский заповедник. Мы не походники, а тут предстояло, взвалив на плечи рюкзаки по 30 килограммов, преодолевать большие расстояния, да ещё в гору! Для манси пройти пешком 30 километров не так уж и много. Но не для нас. В какой-то момент я думал, что реально лягу — просто на землю и мох.
— Какие ещё были экстремальные съёмки?
— Зима. Урал. Мы снимали «Отшельников»12+, сериал из 8 серий. Поехали на десять дней где-то, искали людей по деревням. Решили добираться на снегоходах — там ведь снег, иначе никак. Представь густой лес, при езде ветки цепляются за тебя. В какой-то момент я не увидел, как одна шибанула мне прямо в лицо! Не успел увернуться. Иногда останавливались, чтобы подрубить ветки топором и дальше проехать. Я упал со снегохода прямо в сугроб. Если упадешь — всё, сам не выберешься. Благо другие заметили и помогли.
— Вы в итоге доехали до нужного места?
— Нет, хотя у нас был проводник. Даже с ним умудрились заблудиться. Свернули не туда, оказывается. Решили поехать по замёрзшей реке. Едем, едем. Ко мне стало подкрадываться сомнение: тут явно что-то не то. В какой-то момент задняя часть снегохода проваливается под лёд — местами в речке были какие-то размывы, что ли. Снегоход оказывается в воде. Что делать? Мы давай его доставать! Пока возились, на помощь поспешила команда. Другой снегоход подцепил нас и вытащил. Уже стало темнеть. Думали разбивать лагерь в снегу, но поняли, что ночь в лесу мы не выдержим — слишком холодно. Поехали дальше. Случайно попали в какую-то деревню и увидели отблеск в окне! А деревня заброшенная... По нашим данным, там вообще никого не должно было быть. Оказалось, там жил отшельник. Он дал нам ключ от сарая, мы там и переночевали. Утром этого дядьку засняли.
— О чём ваши короткометражки?
— Мне ближе человеческие истории, истории людей. То, чем большинство в нашем мире живёт так или иначе. Это чувства, проблемы, работа, какие-то семейные вещи. Мне не очень интересно снимать какие-то боевики или экшен ради экшена.
— Какие трудности могут возникать у режиссёров?
— Проблема локаций часто бывает: например, погода не позволяет, свет не тот. Помню, на одном проекте мы полностью окна заклеивали чёрными пакетами, чтобы внутри создать нужную атмосферу и свет.
— Вы рассказывали про режиссёра, которая записывала на диктофон других людей, чтобы впоследствии более реально передавать диалоги. Пользуетесь таким лайфхаком?
— Я очень редко записываю, больше мыслю кадрами. У меня бывает так, что из одной фразы или изображения, которое у меня в голове всплывает или которое я увидел, в мозгу вырисовывается картинка. Иногда я смотрю в окна и представляю: как живут эти люди? О чём говорят, сидя за столом? И дальше я начинаю думать, представлять, докручивать.
— Что делает фильм живым, ярким?
— Самое живое — это диалоги. Когда их пишешь, ты проживаешь каждого героя, чувствуешь себя этим героем. Они у тебя уже в голове говорят. Ты сам с собой диалог ведёшь, создаёшь мир. Мне хочется создать такой мир, который найдёт своего зрителя.
— Вы задумывались в будущем снять полный метр?
— Мне хочется, конечно, но нужны знакомства определённые, финансирование.
— Сколько времени уходит на съёмки короткометражки?
— За день можно снять всего две с половиной — три минуты игрового фильма.
— У вас бывало выгорание? Хотелось всё бросить, сказать: «не хочу больше»?
— На «Сперанском» (документальное кино о российском государственном деятеле XVIII века — ред.) я думал, что повешусь. Съёмки были четыре дня, пять разных локаций. Их надо было декорировать, а они абсолютно разные. У нас всё дико задерживалось, очень долгое согласование было, отправляли художника-постановщика в Москву за костюмами — копиями костюмов императоров.
— Где их можно посмотреть?
— В интернете: они есть на «Ютубе», «ВКонтакте». «Сперанского»6+ можно посмотреть 9 апреля на показе в Доме культуры в Черняховске, в интернете — только отрывки. Два других сейчас катаются по фестивалям, пока не посмотреть. Остальные есть в доступе.
— Если не продюсирование и не режиссура, кем бы вы себя видели? Может, учителем истории?
— Вряд ли. Я не знаю, чем бы занимался, если б не кино. От него я не устаю, мне не становится скучно.
— У вас есть идея короткометражки, которую хотите снять в Калининграде?
— У меня уже есть сценарий, творческая команда готова работать в проекте бесплатно. Это короткометражный игровой фильм. Суть такая: в немецком доме живёт пожилая русская женщина. Однажды приезжает немка примерно того же возраста. Она здесь жила раньше, позже семья уехала. И вот эта немка видит на антресоли свою детскую фарфоровую птичку и просит её за любые деньги продать. Другая женщина отказывается, потому что это тоже её память, мол, отец подарил, когда-то он на заднем дворе птичку выкопал. У женщин происходит конфликт на этой почве. И дальше будет развитие.
— Нравится ли вам отечественное кино и чего ему не хватает?
— Мне нравится наше авторское кино и некоторые зрительские сериалы, которые создают в последние годы. Часто они по книгам, как, например, «Эпидемия». Мне кажется, что драмы получаются лучше, чем комедии. С комедиями у нас какая-то серьёзная проблема. Чаще не смешно, а стыдно за то, что происходит на экране. Каждый кадр должен нести смысловую нагрузку.
— Что лучше — книга или фильм?
— Смотря кто создаёт и что является первоисточником. Чаще, конечно, книга увлекательнее, особенно, если у читателя хорошее воображение. И в книге всегда гораздо больше подробностей, что позволяет понять персонажей лучше.
