В Советске 23-летняя девушка обратилась в больницу с болями в животе и на другой день умерла от газовой гангрены во время операции на ноге. Мама и жених погибшей больше года пытаются понять, от чего лечили Валерию и кто виновен в её смерти. Родные девушки рассказали «Клопс» трагическую историю их семьи.
Валерия Савинова скончалась в больнице 10 апреля 2023 года. Лера работала продавцом в сети магазинов, училась на юриста и жила с любимым человеком.
Ничто не предвещало беды
«Лера была единственной дочерью, самым близким человеком. Мы с мужем купили ей квартиру в соседнем доме. Она жила со своим женихом Дмитрием», — вспоминает мама.
Молодые люди встречались полтора года. Планировали общее будущее, детей.
«Лера была безмерно доброй, нежной. Любила животных. Скромная, мудрая. Я влюбился, потерял голову. Уже через несколько месяцев после знакомства стало понятно, что это абсолютно мой человек. С Лерой было настолько легко и хорошо, что я не видел жизни без неё», — вспоминает Дима.
Прошлой весной пара провела несколько дней у родственников в Калининграде. Вернулись в четверг, 6 апреля.
«Мы поужинали всей семьёй. Они должны были уехать в гости к родителям Дмитрия в Славский район», — говорит мама.
Мучилась всю ночь
По словам Димы, 9 апреля с утра у Леры разболелся низ живота. Выпила обезболивающие — не помогло.
«Было понятно, что это не из-за еды — она нормально питалась, и кушали мы вместе. Уже вечером она не выдержала, согласилась ехать в больницу. Я сам привёз её в приёмный покой ЦРБ. Там у неё взяли анализы, предположили, что это инфекция, и дали направление на госпитализацию в неманскую инфекционку. Чтобы не ждать скорую, я сам её повёз. Дежурный врач сказал медсестре провести Леру в палату, я отнёс вещи и уехал домой», — говорит Дмитрий.
Полночи они переписывались. Утром Дима увидел ещё несколько сообщений от любимой, последнее — в 6:48 утра. Лера писала, что очень хочет спать, но страшно болит нога, обезболивающее не помогает.
«Больше она не появлялась в сети, хотя телефон у неё всегда был включён. Я подумал, что она мучилась всю ночь и теперь отсыпается, побоялся звонить, чтобы не разбудить», — рассказывает молодой человек.
Последний звонок
Около 7:00 Валерия позвонила маме. «Это был наш последний разговор. Она пожаловалась, что «внутри всё болит». Сказала, что пойдёт к доктору, что Дима должен приехать — родственникам разрешалось приходить после 14:00», — вспоминает Татьяна.
В 13:10 маме позвонили с незнакомого номера. Татьяна, обычно не отвечающая на такие звонки, почему-то взяла трубку.
«Мужчина спросил: «Вы знаете Савинову Валерию и что с ней случилось?» Я сказала: это моя дочь, она лежит в инфекционной больнице.
Мужчина ответил: «Нет, она умерла».
Я была в шоке: «Вы кто? Что вы говорите? Я только с ней утром говорила!» Мужчина сказал, что он ритуальный агент, а Лера умерла в реанимации».
Татьяне стало плохо. К ней бросились коллеги, отпаивали корвалолом. Женщина набрала Диму. Близкие помчались в неманскую больницу. По пути вспомнили, что там нет реанимации. Ритуальщик сказал, что тело в морге Советска.
«Сотрудница развела руками: утром никто не поступал. Позвонили в больницу. Там сказали: сейчас привезут. Ещё полчаса мы были в неведении и страшном ожидании. Вот появилась машина, нас всех колотило...» — вспоминает Татьяна.
Сотрудник открыл лицо. На каталке лежала Лера.
У мамы началась истерика, она кричала, её трясло», — говорит Дима.
«Не знаю, как пережила это»
Татьяна до похорон как-то держалась: «Я понимала, что мне нужно достойно похоронить ребёнка». Леру положили в гроб в свадебном платье. Проститься с ней пришли десятки друзей. Мать, убитая горем, безутешный жених — никто не мог поверить, что юной девушки не стало в одночасье, да ещё и в больнице, где должны помочь.
«Я не знаю, как пережила это. Лера была для меня всем... На другой день после похорон я взглянула на себя в зеркало и отшатнулась: на лице полопались сосуды, глаза были алого цвета, огромные синячищи... Я неделю не выходила из дома», — вспоминает женщина.
По словам Татьяны, дочь не болела ничем, кроме простуды. Только в последнее время раз в 2-3 недели на теле появлялся фурункул. Лера обследовалась — анализы были в норме. На 11 апреля у девушки было направление в калининградскую больницу.
Видели, как корчилась от боли
В неманской больнице сказали, что у Леры резко упало давление, её стабилизировали и экстренно отправили в Советск. Девушка умерла в операционной.
«Уже потом я узнала, что Лера утром потеряла сознание. Мне сказали, что девушка, похожая на неё, больше часа корчилась от боли за ширмой в приёмном покое. Это видел персонал больницы и соседка по стационару.
Появилось заключение о смерти и причины смерти: «сепсис, вызванный газовой гангреной».
Откуда? Как дочь могла заразиться? Почему она развилась так быстро? Утром 11 апреля я прибежала в прокуратуру, попросила, чтобы изъяли записи с камер, медицинскую документацию. Ребёнок умер за сутки! Хирург ЦРБ сказал: она попала ко мне слишком поздно, я ничего не мог сделать...» — возмущается безутешная мать.
Советовали не искать виновных
Вскоре маме сообщили, что дело передано в СК. Следствие направило запросы в минздрав с требованием передать медкарты Валерии. Татьяну и Диму вызывали давать показания.
«Я просила, чтобы запросили видео, сейчас записи ведутся в каждом приёмном покое — ребёнок валялся, умирал... Оказалось, записей нет», — говорит мама умершей девушки.
Дело передали в полицию. Татьяне советовали: не ищите виновных, так получилось.
«Я снова обратилась в управление СКР, мне пообещали, что дело вернётся в СК. В конце июня 2023 года меня, наконец, признали потерпевшей. Сейчас в рамках расследования материалы направили на экспертизу. Меня предупредили, что дело это небыстрое, там большая очередь. Мы до сих пор ждём», — говорит Татьяна.
Что говорят в Следственном комитете
В региональном СКР сообщили, что ведомство возбудило и расследует уголовное дело по ч. 2 ст. 109 УК РФ («Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей»).
«Экспертиза качества оказания медицинской помощи по данному уголовному делу была назначена в судебно-экспертном центре СК РФ. Вместе с тем, в сентябре 2024 года от потерпевшей по уголовному делу поступило ходатайство о производстве указанной судебной экспертизы в другом экспертном учреждении, которое удовлетворено следствием», — пояснили в ведомстве.
Мнение юриста
Юрист Ольга Тонких, которая специализируется на «медицинских» делах и представляет интересы Татьяны, объяснила, что газовая гангрена — это тяжёлая инфекция. Она развивается в результате инфицирования ран анаэробными бактериями, обитающими в земле и уличной пыли.
«Заражение наступает через открытые необработанные раны. Полагаем, что у Валерии это могло произойти в операционной. Мы написали заявление в Роспотребнадзор по Калининградской области о проведении эпидемиологического расследования очага инфекционного заболевания, а именно газовой гангрены. На сегодняшний день мне известно, что проводилась документальная проверка. Не уверена, что была выездная проверка больниц. Посмотрим, что нам ответят», — говорит Тонких.
Вопросов больше, чем ответов
Тонких нашла в медицинской документации ряд странностей и несоответствий. Возникают вопросы, на которые предстоит ответить.
«В первой больнице Леру осмотрели в 20 часов. Диагностируют гастроэнтерит, взяв кровь и мочу. Судя по медицинским документам, никаких дополнительных обследований не делают и сразу отправляют в инфекционку.
Записи в медкарте второй больницы противоречивы. Например, указано, что Валерию доставили на скорой, хотя её привёз жених. Пишут, что вечером её якобы осмотрел доктор: было состояние средней тяжести, диагностируют гастроэнтерит и колит неуточнённого происхождения. Назначают лечение.
А утром появляется запись, что якобы Леру осмотрел гинеколог и был взят анализ крови.
Тут же пишут, что в девять утра она потеряла сознание в туалете, давление упало до 60/40.
Ей срочно вызвали скорую, но в Советск, судя по записям, она прибыла только в 11:10.
В Советске предполагают, что у Леры венозный тромбоз. Хирург осматривает её в 11:20. По словам санитаров, Лера посинела, когда попала в реанимацию. В карте указано: «Сознание сохранено, в контакт вступает с трудом, давление 40/20». Какой контакт с таким давлением?! Трудно представить.
После этого появляется статус: «газовая гангрена». По каким диагностическим исследованиям это определили? Непонятно, в карте я ничего не нашла», — рассказывает Тонких.
Юрист поясняет, что, по стандартам медпомощи, при поступлении человека в тяжёлом и критическом состоянии ему должны сразу оказать помощь. Однако какую медицинскую помощь оказывали Лере с 7:00 до 11:20? Ни Ольга, ни близкие Валерии не понимают. Пытались ли её спасти и реанимировать? На эти вопросы должно ответить следствие.
«Доктор пишет в карте, что Лера (со слов больной) выдавливала фурункулы. Мама уверяет, что на момент госпитализации они были зажившие и зарубцевались. В личном разговоре с патологоанатомом Татьяна акцентировала внимание на этом моменте и патологоанатом это подтвердил.
В 12:50 констатирована смерть Валерии. Но в карте есть кардиограмма, которая снята 10 апреля в 14:42, когда тело уже было в морге.
А также отчёт клинической лаборатории, сделанный спустя почти час», — говорит Ольга Тонких.
Представитель семьи Леры обратилась в страховую медицинскую компанию с просьбой об экспертизе качества медпомощи и в Росздравнадзор — о проведении проверки. Пока результатов нет.
Редакция направила информационные запросы в минздрав Калининградской области и Роспотребнадзаор с просьбой пояснить, проводились ли проверки после смерти Валерии и каковы их результаты.
