Руководитель группы компаний "За Родину" рассказал "Business FM-Калининград" о том, как вернулся из политики в бизнес, новом рыболовном траулере и ожидании того, что продуктовое эмбарго скоро не отменят.
— В калининградском порту пришвартовалось новое рыболовецкое судно, какое оно имеет отношение к группе компаний "За Родину" Сергея Лютаревича?
— Действительно, судно пройдёт таможенное оформление, отправится на базу во Взморье и продолжит промысел. Судно — самое новое для рыбаков в Калининградской области, это рыболовный траулер 2005 года постройки, может вылавливать рыбы в пять раз больше, чем те, что работают сегодня. К примеру, 20 тонн вылавливают действующие суда, новый траулер — до 120 тонн в сутки, привозить рыбу на переработку к нам и для всех перерабатывающих предприятий Калининградской области.
— Он пополнил флот группы компаний? Какой он сегодня?
— Это пятое судно дополнительно к четырём МРТК, которым по 30 лет, это пополнение нашего флота и увеличение вылова, а поскольку мы вертикально интегрированная компания, то практически всё, что вылавливаем, перерабатываем.
— Как долго рыболовецкое судно может эксплуатироваться?
— Тот флот, который сегодня есть у рыбаков на Балтике в Калининградской области, имеет средний возраст 30 лет — эти суда устарели. Я объехал балтийские страны: Финляндию, Данию, Швецию — вижу, что мы отстаём примерно на 20–25 лет по вылову, поэтому суда надо менять и обновлять.
— Вы купили судно, не стали его строить, хотя программа "Квота под киль" достаточно популярная, на заводе "Янтарь" уже строятся суда для рыбаков Дальнего Востока. Вам интересна эта программа, которая позволяет получать дополнительные квоты на вылов при условии постройки новых судов? Почему вам выгоднее купить траулер, чем строить?
— Мы можем вспомнить, как все ездили на "Жигулях", "Волгах" и "Москвичах", а потом привезли иномарки, и все начали ездить на иномарках — примерно такое же сравнение. Строить суда очень дорого, Владивосток с учётом квоты на минтай может себе это позволить. Балтика — это килька, салака, недорогая рыба. Но мы не случайно выбрали этот латвийский траулер для покупки, мы его купили вместе с проектом. Думаю, через год-два, имея готовый проект, приступим к новострою на основании этого проекта, доработав его с учётом местной специфики.
— Вам нужны дополнительные квоты на вылов?
— При помощи этого судна мы будем на 100% осваивать добычу, которая за последние годы не достигала 50% квоты. Пока остро вопрос не стоит, но завтра, конечно, встанет. Дополнительные 20% "Квоты под киль" больше касаются Баренцева моря и Дальнего Востока, где серьёзный, дорогой ресурс, для Балтики это менее значимо, но тем не менее важно.
— Это первое интервью после того, как вы оставили должность министра сельского хозяйства правительства Калининградской области. А поскольку видно, что вы вовлечены в бизнес-процесс своей компании, очевидно, вы приняли для себя решение о дальнейшей деятельности?
— Действительно, я думал почти полгода, у меня были предложения о работе и в федеральных министерствах, и здесь было предложение от врио губернатора Антона Алиханова. Но я решил, что хочу заниматься бизнесом, тем более что сейчас идеальный момент — из-за санкций и контрсанкций освободился российский рынок, нам нужно больше выпускать продукции, увеличивать свою долю на российском рынке, на рынках бывших соцстран. Поэтому я принял решение, что буду заниматься бизнесом, как долго — пока не знаю, не могу сказать, что вообще хочу уйти из политики.
— А когда-то вы принимали решение оставить бизнес. Можете сегодня сравнить, где вам комфортнее?
— В 2009 году, когда я начал работу в администрации Светлого, это было самое проблемное муниципальное образование, самый проблемный округ. Георгий Боос пригласил меня на эту работу, мы выиграли выборы, я был главой администрации шесть лет и считаю, что это лучшая школа и для чиновника, и для политика — муниципальная власть.
— А для бизнеса?
— А для бизнеса это другой кругозор, другие связи, другое отношение к тому, что ты делаешь. Я очень рад тому, что был главой администрации, и благодарю судьбу, что так получилось. Комфортнее, конечно, в бизнесе, потому что меньше ограничений и видишь результат каждый день…
— Ну и сам себе хозяин?
— И сам себе хозяин, да. Когда ты являешься главой администрации, результат видишь только на праздниках, когда собирается много людей и они благодарят за то, что сделал. Приглашение Николая Цуканова в министерство сельского хозяйства тоже было не случайно…
— Кругозор ещё больше расширился?
— Да. Программа развития агропромышленного комплекса Калининградской области хорошая, масштабная, и связи, отношения, которые у меня появились с федеральными министерствами, и сегодня дают положительный результат.
— Уже для бизнеса?
— Конечно. Как говорят, одна дверь закрывается, другая открывается, поэтому я абсолютно не жалею, что был во власти.
— Почему вы не стали работать в федеральном министерстве? Что вас остановило?
— Предложение, кстати, до сих пор в силе. Но это было общее семейное решение остаться в Калининграде.
— А что с бизнесом происходило, пока вы не занимались им лично?
— Я просто ушёл.
— Он пострадал каким-то образом от вашего ухода?
— Конечно, особо не развивался, но надо отдать должное, команда справилась со своими задачами — сохранили рабочие места, выплачивали налоги, но особого рывка не случилось.
— В Москве завершилась выставка "Продэкспо-2017", вы принимали в ней участие. Какую продукцию вы представляли, какое впечатление произвели на вас товары конкурентов, как собственную продукцию собираетесь улучшать?
— "Продэкспо" — самая масштабная, а для производителей — самая важная российская выставка. Калининградских участников было много, и хотя удивительного ничего не показали, видно, что продукт каждый год улучшается. За последних 3–4 года благодаря программе прибрежного рыболовства многие заводы модернизировались и начали выпускать больший объём шпрот. Кстати, Калининградская область была представлена сильным запахом шпрот, который просто витал вокруг. Да и все наши стенды были связаны как-то с рыбной промышленностью.
— Калининградская область — основной поставщик шпрот в Россию?
— Да, новгородцы пытаются что-то делать, Рязань, но львиная доля — наша, и думаю, раз в пять ещё мы способны увеличить объём выпуска шпрот, если будет достаточно сырья.
— Как можно улучшить шпроты?
— Вспомните наших соседей, в Латвии начали делать стеклянную упаковку, банку с ключом, шпроты с лимоном, с перцем, даже сладкие шпроты. Всё это требует постоянного обновления оборудования.
— Производственный процесс у компании "За Родину" устроен так, что люди руками до рыбы не дотрагиваются.
— Действительно так. Судно приходит, рыба вакуумными насосами закачивается в цеха, сортировка тоже механизирована. Руками берут только тогда, когда уже выкладывают в баночку шпроты, в натуральных консервах до рыбы вообще никто не дотрагивается. Считаю, что "За Родину" сегодня — самый современный завод по приёмке и заморозке рыбы.
— В Калининградской области?
— На Северо-Западе.
— Какую продукцию удалось импортозаместить, какую не удалось и почему?
— Традиционно импортозамещение произошло на шпротах, для этого необходимо было поставить новую коптильную печь — поставили, большой кредит в банке взяли. Что касается кильки, обжаренной в томатном соусе, — это тоже новая линия, хороший качественный продукт. Оборудование практически всё заменили, потому что увеличить объём выпуска на старом оборудовании невозможно. Контрсанкции помогли занять нишу на российском рынке (около 20% российского рынка шпрот. – Ред.). Это повлияло на увеличение рабочих мест, увеличение налогов, на повышение заработной платы, потому что работа у нас сдельная, производительность выросла.
— Вспомнилось, что рыбодобывающие компании обращались к власти страны с петицией вроде того, что "пожалуйста, оставьте эмбарго на импортное продовольствие как можно дольше". Вы участвовали в этой истории?
— Участвовал, был тогда министром сельского хозяйства, мы собрали всю информацию, отдали тогда губернатору Николаю Цуканову, он при встрече с президентом Путиным эту тему озвучил.
— А зачем? Что вас беспокоило в тот момент?
— Беспокоило, что инвестиционные кредиты берутся на 5–8 лет, и если бы отменили антисанкции через год, никто бы не занимался инвестициями в модернизацию производства.
— Что вам ответили на эту петицию?
— Самое важное для рыбаков Калининградской области, что было принято решение об увеличении квоты на 20% на Балтийском море. Это был первый шаг. Ну а второй шаг мы видим до сих пор — на российском рынке преобладает калининградская продукция из балтийского сырья.
— В Калининграде есть всё-таки рижские шпроты в магазинах.
— Как нам объясняют, продаются остатки тех, которые были ввезены до санкций.
90% предприятий, которые находятся сегодня в Прибалтике и в Польше, модернизировались за счёт денег Евросоюза. Поэтому неравные были условия, три-четыре года нам ещё необходимо, чтобы мы могли дальше с ними конкурировать. Потом пускай отменяют контрсанкции, важно, чтобы мы окупили инвестиции, вернули деньги банкам и могли бы уже работать спокойно, не оборачиваясь назад.
— Закон о рыболовстве принят. Чем он помог таким компаниям, как ваша?
— Прежде всего он даёт возможности закреплять доли на вылов рыбы на 15 лет — в 2018 году заканчивается 10-летний срок и будет закреплена доля ещё на 15 лет. Можно работать и делать инвестиции. Второе — это, как мы уже говорили, строительство судов по программе "Квоты под киль", это тоже важно, особенно для рыбаков в Баренцевом море, но там работают и наши калининградские рыбаки, ловят пикшу. Будет также выделяться квота под берегоперерабатывающую инфраструктуру. Мы посмотрим, как нам найти здесь нишу, и тоже будем этим заниматься. Поэтому закон о рыболовстве очень актуален, и, надеюсь, он даст прорыв, ведь суда в России лет 30 уже никто не строил.
— Прокомментируйте проект нового закона о Калининградской области.
— Теперь мы уже знаем, что это не закон, а поправки к закону, Балтийский деловой клуб очень активно принимал участие в разработке, давал предложения. Есть много моментов, которые скажутся на развитии бизнеса. Но хотелось бы, чтобы, принимая этот закон, думали не только о будущем, но и о настоящем бизнесе, сохранили те предприятия, которые уже работают, а не только поддерживали новых резидентов особой экономической зоны.
— Что мешает и кто помогает вам делать бизнес?
— Сегодня есть ощущение нестабильности: отменят санкции или не отменят, какая будет налоговая политика государства, как будут дальше смотреть банки на инвестиционные кредиты. Чёткой определённости на длительный период сегодня нет, это надо признать. Мешать особо никто не мешает, по ощущениям неопределённость есть, но помех нет. Правительство Калининградской области, его обновлённая команда присматривается, прислушивается к действующему бизнесу. Никто нам не мешает, все только помогают.