“Я даже не знаю, где ты похоронена”: кому и зачем пишут воспитанницы калининградского центра для женщин-алкоголиков

Православный центр помощи женщинам, страдающим алкоголизмом, расположен в самом конце улицы Аллея Смелых, в так называемом Южном посёлке.  Женщин, страдающих алкоголизмом, или, как их здесь называют, воспитанниц, привели сюда самые разные обстоятельства. Как они перешли черту и что делают для возвращения в трезвую реальность — в материале “Клопс”.

Страх

В истории 25-летней Татьяны, приехавшей из Поволжья, густо замешаны алкоголь, метамфетамин и строгое родительское воспитание, за которым спрятались страх и непонимание. Она точно помнит, когда начала употреблять наркотики каждый день — 18 сентября 2018 года. Таню подсадил на “дурь” её бывший молодой человек. 

“С ним было невозможно, — вспоминает Татьяна, — под наркотиками он становился невменяем. Я от него ушла, а он меня выследил, изнасиловал и избил. Я его боялась. Появились страхи, галлюцинации. Я не могла спать”.

Наркотики, пускай и на время, гасили страх: “Мне было абсолютно всё равно. Даже моя жизнь была мне без разницы”. 

Но когда наркотиков не было, страх возвращался. Из-за него она практически всю зиму прожила в машине. Татьяна, когда-то успешный менеджер, потеряла работу и не смогла найти себе другую. Но ей уже было всё равно…

Родители понимали: что-то происходит. Но умница–дочь и наркотики?! Нет, это невозможно. 

“Даже когда они случайно находили наркотики у меня в шубе, например, — рассказывает Татьяна, — они никак не хотели понять, что со мной происходит. Ну а я им в этом помогала. Просто говорила, что это не моё. Они облегчённо вздыхали и верили. Когда я поняла, что так больше не могу, я сама им всё рассказала. Им было очень больно”, — признаётся Таня.

Родители отобрали у неё телефон и компьютер и заперли дома. Домашний арест продлился три месяца. Когда Татьяна вспоминает это, её глаза становятся красными: “У меня были жуткие истерики. Я каждый день говорила родителям, что я их ненавижу и что во всём виноваты они. Меня воспитывали очень строго. За принесённую из школы четвёрку могли ударить. Но мне сейчас очень стыдно перед ними”.

Обида

Каждое утро в реабилитационном центре начинается с молитвы. Но лечат здесь не только словом Божьим. Православный центр — одна из немногих структур, где религия и наука работают вместе. С женщинами каждый день занимаются профессиональные психологи.  Их задача — найти то, что заставляет человека топить свою жизнь в алкоголе, от какой психологической проблемы он бежит. Это очень тяжёлая работа. Воспитанница сама не знает причину, спрятавшуюся глубоко в подсознании. Как правило, это травма, полученная в детстве. 

Но вот психологическая причина найдена, её надо удалить. Одно из упражнений: письмо, адресованное конкретному человеку. Даже если его уже нет в живых.

“Ещё до моего рождения ты была против брака моей матери и отца. Твой сын, мой отец, должен был жениться на другой женщине, но вышло так, что его женой стала моя мама. Ты всегда была против этого. Даже моё рождение никак не повлияло на твоё отношение ни к ней, ни ко мне. 

Рождение брата тоже никак не изменило ситуацию, а скорее, наоборот, ещё больше натянуло отношения внутри семьи. Мы с братом никогда не видели от тебя ласки и любви, а только обидные слова, что мы “вы.…ки”. Когда твоя дочь родила двойню, ты с них пылинки сдувала, а нас держала подальше от себя…”

Так начинает письмо к давно умершей бабушке Надежда, одной из воспитанниц центра. В объёмном послании изложены детские обиды.

Боль

Надежда пишет в своём дневнике: 

“Как-то мне нужно было порубить в сарае щепки, чтобы растопить котелок. Мне тогда было 10 или 12 лет. Я топором поранила руку. Я должна была побежать за помощью к тебе. Но я осталась сидеть в сарае, пока не пришёл брат. Он увидел, что со мной. Единственное, что ты ему сказала, это то, что сейчас придёт мать с работы…

Когда мы с братом стали подрастать, ты поделила территорию вокруг дома, поставив забор, чтобы мы не могли заходить в твой огород, набрать ягод или груш с яблоками. От этого было очень больно, но всё же тайком нам удавалось туда пробраться и набрать. За это мы получали от матери нагоняй, она всегда нам говорила, что там ничего нельзя брать. Самое обидное было то, что всё это потом просто гнило под деревом, осыпалась ягода с кустов…”

Ещё один фрагмент из письма Надежды, в котором она вспоминает уже свою взрослую жизнь:

“... когда умирал отец, мне этого никто не сказал. Я чувствовала, что что-то происходит, но на мой вопрос, что происходит, вы мне сказали, что отец приболел. Вы всегда знали, что я не смогу переступить порог вашего дома. И только твой внук, случайно встретивший меня во дворе, когда я собиралась уезжать на работу, сказал мне, что через несколько дней отца будут хоронить… В этот момент я почувствовала боль. Но боль уже не ребёнка, а взрослого человека, в которой перемешалось всё…

“Простите меня все”

Надежда на всю жизнь запомнила и день похорон своей бабушки: 

“Шесть лет назад, день твоей смерти. В день похорон тебя привезли к дому. Моё окно с кухни выходит во двор. Я не смогла даже выйти из дома, чтобы проститься. В тот момент в моей душе всё перемешалось: боль, гнев, обиды, горечи, унижения… Я не смогла сделать этот шаг и выйти. Я не смогла даже просто подойти к окну. Я даже не знаю, где ты похоронена…”

Письмо, адресованное умершей бабушке, не осталось без ответа. Воспитаннице предлагается самой написать его.

“Теперь я понимаю, сколько боли, унижения тебе пришлось пережить от меня. Осознание пришло только тогда, когда твоя боль дошла и до меня. Сначала перестали видеть мои глаза, потом моё тело перестало подчиняться мне. Я стала беспомощной. И никому не нужной. Мои когда-то любимые внуки могли меня спокойно оттолкнуть. В такие минуты я чувствовала боль. Хотела бы у вас всех попросить прощения… Если это ещё возможно. Простите меня все…”

“Очень часто мы осуждаем этих людей, не зная, что им пришлось пережить в детстве, юности, взрослой жизни, — рассказывает руководитель Калининградского православного центра отец Сергий, —  И что за их болезнью стоят события, которые не могли не повлиять на их жизнь”.

Отец Сергий

“Реабилитационный период составляет девять месяцев, — рассказывает священник, — за это время они с Божьей помощью получают знания об инструментах борьбы с болезнью”.

Сегодня в центре проходят реабилитацию девять воспитанниц. Проживание и реабилитация в центре для них бесплатно. День, заполненный до предела, состоит не только из молитв и психологических тренингов.  Есть ещё и трудотерапия. В прошлом году центр выиграл президентский грант. На эти средства  оборудовали швейную мастерскую. А ещё пациентки вяжут. 

“Если бы нам кто-нибудь мог бы пожертвовать шерсть для вязания или какие-то ненужные вещи, которые можно распустить, — мечтает отец Сергий, — было бы замечательно”.

Воспитанницы работают по дому: убирают, готовят еду, пекут хлеб, растят овощи.

“Такую свёклу вырастили! — говорит отец Сергий. — Я, честно говоря, не думал, что такое на своём огороде вообще вырастить можно. Мы собрали огурцы, помидоры, картошку. Всё своё…”

Воспитанницы признались мне, время от времени между ними случаются конфликты. Главная их причина — готовка.

“Знаете, — рассказывает Надежда, — есть такая поговорка: на одной кухне двух хозяек быть не может. А здесь у нас их девять”.

Каждую такую ссору разбирают с помощью психологов.

Шанс

Большинство воспитанниц — иногородние. О существовании центра они или их близкие узнали из интернета или от знакомых, которые уже проходили здесь реабилитацию.

Выдерживают не все. Иногда алкоголь и наркотики “переигрывают” отца Сергея. Позапрошлым летом из центра ушли две наркозависимые. 

“Я списывался с ними, смотрел по соцсетям, как они живут. У одной из них сейчас серьёзнейшие проблемы со здоровьем. Я её написал: если ты готова попробовать пройти реабилитацию ещё раз, я тебя возьму. Должен быть шанс. У всех”, — рассказывает отец Сергий.

Телефон православного реабилитационного центра +79210050077. Как приют начинал работу, читайте здесь.