В посвящённом Гренландии телефонном разговоре с премьером Дании Метте Фредериксен Трамп продемонстрировал настойчивость и непреклонность в вопросе о присоединении острова. «Клопс» обсудил инициативу США с политологами из Московского государственного университета.
В поисках равнозначного влияния
Гренландия нужна США для того, чтобы создать альтернативу Северному морскому пути (СМП) и оказывать стратегическое давление на эту важную торгово-транспортную артерию, а также на Россию, Китай и Великобританию, считает Егор Дибров, сотрудник кафедры международных отношений и интеграционных процессов МГУ имени М. В. Ломоносова
«США хочет стать обладателем равнозначного влияния с Россией в арктическом регионе, — объясняет Дибров, — чтобы в будущем, после увеличения численности ледокольного флота, оказывать воздействие на мировую торговлю, объёмы и скорость транспортировки грузов во всём мире.
В свою очередь, Китай — давний стратегический конкурент республиканской партии США. Это значит, что возможный альтернативный маршрут позволит США использовать новые торговые пути как инструмент давления на Поднебесную, которая пытается уйти от Западного влияния, развивая «Новый шёлковый путь».
Вероятное создание альтернативы Северному морскому пути, по мнению политолога, соотносится со словами Трампа о начале «золотого века Америки». Как и в случае с купленной у России Аляской, некий «Панамериканский морской путь» (альтернатива СМП) станет для многих «золотой лихорадкой»: богатых она сделает ещё богаче, а бедных — ещё беднее. Но в целом это позволит США получить политико-экономическую выгоду. Об этом свидетельствует множество факторов, связанных с проблемами внутри США и их амбициями на международной арене.
Кроме того, Егор Дибров пояснил, что сами Соединённые Штаты хотели бы получить больше власти и стать менее зависимыми от политического влияния Великобритании. Через союзные с ней страны последняя распространяет политические преференции, а значит, использует торговые пути как инструмент давления на разные государства.
Комментируя планы Трампа сделать Канаду 51-м штатом США, политолог отметил, что это маловероятно.
Просят десятку, чтобы получить рубль
История с Гренландией интересна в первую очередь тем, что это своего рода скандал в благородном семействе, полагает эксперт. «Наезд» Трампа направлен не на геополитических противников, он идёт по линии союзников. Согласны с такой точкой зрения и другие эксперты.
Как пояснил «Клопс» Максим Бабюк, кандидат философских наук и доцент кафедры теории и экономики СМИ МГУ, в ситуации с Гренландией стоит говорить о конфликте не с национальной американской элитой, а с глобальной. По его словам, линия разлома идёт по пути внутриэлитного конфликта в странах Первого мира.
По его мнению, таким образом Трамп провоцирует своих политических оппонентов. Он устанавливает правила на каком-то «немыслимом, недостижимом уровне» для того, чтобы потом добиваться более скромных успехов.
«Но опять же, понимаете: реальная жизнь, в нынешних условиях очень непредсказуемая, — продолжает Максим Бабюк. — Вопрос о Гренландии быстро может сойти на нет. Потому что одно дело — слова, а другое дело — реальная политика».
Всё может измениться, полагает кандидат наук, когда Трамп вступит в должность президента и реальная политика скорректирует его планы. Например, в его первый президентский срок deep state (глубинное государство), американская политическая элита не позволила ему осуществлять какую-то вменяемую политику. Постоянные атаки на его президентскую команду привели к тому, что она была разрушена: постоянно менялись люди, которые его окружали. У него возникали конфликты, в результате чего он рассорился с частью своей команды.
Сейчас позиции избранного президента намного сильнее, чем это было в 2016 году, считает исследователь. Но количество проблем, которые возникнут после его инаугурации и начала реальной деятельности, предсказать сложно.
«И уж поверьте, вопрос Гренландии здесь будет не на самом первом месте, — говорит Максим Бабюк, — потому что внутри Америки куча проблем: экономических и социальных, с которыми придётся сталкиваться. Гренландию можно использовать как «маленькую победоносную войну», но я не думаю, что этот кейс серьёзный».
И всё-таки претензии на Гренландию даже с этого ракурса — прицел на то, чтобы пересмотреть общемировые отношения в пользу акцента на американский интерес.
«Трамп задаёт большие цели, задачи для того, чтобы потом договориться о малых, — уверен Максим Бабюк. — В принципе, в этой же логике, например, очень часто работает и Илон Маск, который периодически рассказывает, что мы полетим на Марс, на Луну, что мы там освоим космос.
То есть, на самом деле, просим десять рублей, чтобы получить рубль. Вот так вот можно охарактеризовать ситуацию с Гренландией».
Такой же точки зрения придерживается и Егор Дибров. По его словам, Трампу важно получить максимальную выгоду. Если это невозможно, — то хотя бы половину из заявленного.
«Подняв ставки до предела в ходе очередной «сделки века», уже на этапе переговоров можно будет обсудить приемлемые требования для США, — считает политолог. — Другие страны пойдут [на это] с радостью, чтобы не потерять всё, что у них было».
Начало новой игры десятилетий
Со дня победы на выборах в США началась «новая игра», в которой для получения сверхприбыли «все средства хороши», отмечает Дибров. Америка готовится к новым масштабным конфликтам в мире, а чтобы вести войны, нужны большие ресурсы, в частности, пути сообщения. Их созданием и собирается заняться Трамп в ближайшие четыре года, предполагает эксперт.
По мнению же Максима Бабюка, за этим кроются проблемы геополитического и макроэкономического противостояния ближайших десятилетий. С прагматической точки зрения, Гренландия — это контроль над зоной Арктики. Противостояния пока нет, но его уже прогнозируют на ближайшие несколько десятилетий.
Арктика — это не только безжизненная пустыня и источник огромного количества полезных ископаемых. Это значимый транспортный путь, на котором преимущество есть сейчас у России.
По словам Бабюка, доступ США к арктической зоне ограничен побережьем Аляски, что не дает возможности по существенному наращиванию присутствия в регионе.
Эксперт пояснил, получение доступа в Гренландию и близкое соседство с Канадой позволяет североамериканцам и американцам, в частности, контролировать половину этого процесса. Это и шельф арктический, и получение доступа к контролю над воздушным пространством, космическим пространством. Это вопрос холодной войны, противостояния.
По его словам, ещё одним важным фактором контроля над Гренландией является наращивание возможностей США по ядерному сдерживанию. Учитывая, что в случае глобального конфликта большая часть российских ракет будет лететь через Северный Ледовитый океан, размещение дополнительного позиционного района ПРО на острове существенно усилило бы американские возможности в области военного сдерживания.
Гренландия – это не только самый крупный остров на планете, но и важный геополитический плацдарм в арктическом регионе, поддерживает мнение коллеги Егор Дибров. С момента освоения Северного полюса арктическая зона всегда привлекала своими размерами, разнообразием, количеством энергетических ресурсов и стратегическим положением в регионе.
В Арктический совет входят сегодня восемь государств, среди которых Россия, Финляндия, скандинавские страны, Канада и США. При этом Россия обладает самым большой сферой территориального контроля, что воспринимается США как стратегический проигрыш.
Дональд Трамп, подняв тему принадлежности Гренландии, Канады и Панамского канала, пытается продемонстрировать не только лидерские качества, но и предприимчивость торговца. Он прежде всего бизнесмен, а значит, пытается получить политико-экономическую выгоду, полагают эксперты.
Нет друзей или врагов, есть только интересы
В Гренландии много природных ресурсов, их запасы позволят США в больших объёмах создавать высокотехнологические продукты, считает Егор Дибров. Америка сможет нарастить производственную базу и получать сверхприбыль за счёт расширения рынков сбыта. США, как одному из центров мировой экономики, нужны дополнительные ресурсы, которые можно получать, эксплуатируя периферию.
США действуют по жесткой капиталистической формуле: больше эксплуатации человека человеком и природных ресурсов — больше прибыли элитам.
Важно помнить, что у США огромный, неподъёмный долг (около 40 трлн долларов), держателями которого являются другие страны. Это значит, что когда «бизнес» (страна) уходит в минус, его нужно продавать, уничтожать конкурентов или инсценировать банкротство, чтобы получить страховку», — поясняет эксперт.
В складывающихся политико-экономических условиях, элиты США выбирают давление на конкурентов. Суверенные ресурсы и акватория Гренландии станут эффективным способом получить долгосрочные дивиденды для узкого круга лиц в Америке.
«Основной принцип США — нет вечных друзей или врагов, есть только интересы», — добавил политолог.
Как повлияло бы присоединение Гренландии на Россию?
России важно понимать, что США планирует приблизиться, пересечь и разрушить все «красные линии», которые были обозначены в этом регионе, считает Егор Дибров.
Развитие подобных тенденций говорит о том, что США могут создать альтернативу Северному морскому пути — «Панамериканский морской путь». Это позволило бы воскресить старые планы Трампа о Транстихоокеанском партнёрстве и стало бы весомой заявкой на переписывание правил торговой политики.
Увеличение численности военных баз и воинского контингента стран НАТО в регионе приведёт к новому обострению американо-российских отношений. Темпы добычи полезных ископаемых корпорациями США будут расти, зависимость от экспорта ресурсов из России — падать. Всё это уменьшит приток капитала в РФ до 15%. Первое время после углубления сотрудничества США и Гренландии, Российской Федерации придётся договариваться с Америкой, отдавая себе отчёт об уровне конкуренции ещё и в Арктике.
«Будучи частью англосаксонского мира, Трамп понимает: если не удастся контролировать территорию Гренландии, главное — контролировать добычу ресурсов, — пояснил Егор Дибров. — А также пути сообщения и возможные военные базы.
Учитывая негативную динамику двусторонних отношений (США и РФ), Трамп закладывает мину замедленного действия под архитектуру безопасности в Арктике.
Можно сказать определённо, что в среднесрочной перспективе арктическая зона станет очередной точкой политико-экономической напряжённости, последствия которой всколыхнут весь мир».
Крым нельзя, а Гренландию можно?
Как гласит крылатое латинское выражение, «Что дозволено Юпитеру — не дозволено быку». Речь идёт о двойных стандартах, считает политолог Егор Дибров.
По его словам, западное сообщество неоднородно в мнении по вопросу Крыма, там нет большинства, которое разделяло бы какой-то один общий взгляд. Это можно увидеть по активному взаимодействию стран разных континентов с Россией.
Крым стал способом стран Запада надавить на Россию. Идеологам конфронтации выгодно находить какие-либо спорные точки для создания искусственного кризиса.
«На этом строится принцип неоколониализма, — поясняет эксперт. — Если одна из стран-жертв не согласна с принципами навязываемого миропорядка, [её] клеймят и пытаются сделать изгоем (исключить из G8) или уничтожить путём «четвертования», «повешения» или «пыток» (санкции).
Таким инструментом линчевания России стал Крым. Вместо Крыма мог быть любой другой искусственно созданный прецедент».
Кроме того, разница между жителями Гренландии и Крыма в том, что новое руководство США пытается купить гренландцев «желаемым всеми» американским гражданством. А в Крыму играла роль этнокультурная принадлежность и выбор подавляющего большинства, считает Дибров.
Если бы для стран Запада в контексте ситуации с Крымом был важен правовой вопрос, тогда бы в США и ЕС озаботились этим ещё в 1992 году, полагает политолог. Тогда Верховная рада Украины отменила законное право Крыма как автономии на своего президента, парламент и Конституцию.
Но критики или санкций со стороны стран Запада и правозащитных организаций не было: в данном правонарушении были заинтересованы они сами.
Это — яркий пример многовекового принципа западной внешней политики, который проявляется, в том числе, и в вопросе действий США в отношении Гренландии. Яркий — и не единственный.
По словам Максима Бабюка, в 1999 году случился прецедент, который разрушил правила Ялтинско-Потсдамской системы международных отношений, сформированные после 1945 года. Они негласно признавали первичность права государства на неизменность границ по отношению к праву народов на самоопределение. Это был год, когда страны НАТО разбомбили Югославию, союзное государство Сербии и Черногории.
Кроме того, по его словам, Крым, Южная Осетия, Абхазия и все последующие события имеют точкой отсчёта именно 99-й год и Косово, а история с Гренландией не стала каким-то фундаментальным изменением.
Трамп заявил, что США должны владеть Гренландией. Республиканцы даже подготовили законопроект, который покупку острова.
