Военно-следственное управление по Балтийскому флоту возбудило уголовное дело по факту пропажи из ведомственного музея экспонатов на сумму 1,5 млн рублей. После этого стали всплывать любопытные подробности...
Долгая дорога к "делу"
Руководитель Балтийского управления Минкультуры России (ранее – Росохранкультуры) Лиана Радюк отметила, что эта неприятная история началась еще осенью 2008 года, когда межведомственная комиссия, в состав которой входили представители Росохранкультуры, УВД и УФСБ, недосчиталась в музее многих предметов.
Радюк отмечает, что поначалу ни она, ни ее коллеги не подозревали музейщиков "ни в чем таком".
– В музее все зависит от состояния учета и контроля, – считает Лиана Радюк. – Это как, к примеру, в очень большой квартире: если положить какую-то вещь не на место, сложно ее потом найти. Мы надеялись, что в ходе инвентаризации все встанет на свои места.
Однако время шло, а не обнаруженные в ходе проверки предметы не находились. Поэтому Лиане Радюк пришлось обращаться за помощью к военным следователям и прокурорам. Причем делала она это, по ее утверждению, неоднократно.
– Я всего два года на этой должности, – напоминает директор Музея БФ Фаниль Валитов. – И за это время ничего у нас не пропало. Со своей стороны я делал все, чтобы найти исчезнувшие экспонаты, и также обращался за содействием в соответствующие органы. Но толчок всей этой истории дала, конечно, проверка 2008 года.
Обыкновенное чудо
Так что же, собственно, пропало из музея в Балтийске?
– Ну, например, мы недосчитались орденов Ленина, Красной Звезды, немецких крестов, – перечисляет Лиана Радюк. – У некоторых наград отсутствуют оригинальные детали. Например, у них чужие винты, колодки и так далее.
С оружием – еще интереснее.
– В 1992 году музей был передислоцирован из Таллина в Балтийск, – рассказывает Лиана Николаевна. – В сопроводительных документах на предметы, среди прочего, значились несколько трофейных немецких пулеметов времен Первой и Второй мировых войн (МГ). Но в 1999 году в музее было проведено так называемое уточнение атрибуции, после которого в учетных документах названия "МГ" были вычеркнуты, а сверху вписаны отечественные пулеметы Дегтярева.
– Что это, чудо? – спрашиваю я директора Музея БФ Фаниля Валитова.
– Похоже на то, – грустно улыбается директор. – Действительно, одни экспонаты каким-то чудесным образом превратились в другие. Правда, бумаги составлены вроде как правильно. Все подписи и печати есть…
Единорога не видели?
Нужно отметить, что на просьбу огласить весь список пропавшего оружия Лиана Николаевна ответила категорическим отказом, пояснила, что не может это сделать, "поскольку сейчас идет следствие". Отметила лишь, что "неизвестна судьба 22 предметов оружейного фонда".
Фаниль Валитов не стал скрывать, с чем еще, кроме пулеметов, происходили чудеса.
– Проверяющие утверждают, что вместо гладкоствольного орудия единорог 1758 года выпуска у нас на самом деле стоит трехфунтовая пушка 1815 года, – признался он. – Вместо мушкетона XVII века – кавалерийский пистолет, вместо винтовки "Маузер" 1916 года – карабин "Маузер"... По версии следствия, подменено 22 экспоната. Но мне кажется, это преувеличение. Их от силы десять. Кроме тех экспонатов, что я уже назвал, отсутствуют еще несколько мелких вещей. Например, магазины от пулемета и пистолета, штык кремниевого ружья.
Директор музея признался, что ему трудно представить, что кто-то украл экспонаты и заменил их другими. По его мнению, причина несоответствий, скорее всего, в том, что "в 1993 году некомпетентные сотрудники ошибочно занесли в списки не те вещи".
Вместе с тем Валитов отмечает, что исчезнувшее оружие, судя по всему, гораздо ценнее того, что появилось вместо него.
– Надо полагать, у антикваров пулеметы Первой мировой войны ценятся дороже, чем Второй, – сделал предположение директор музея. – То же самое, наверное, можно сказать относительно единорога и трехфутовой пушки.
Что касается пропавших наград, то, по словам Фаниля Валитова, два советских ордена и два немецких Железных креста были похищены из музея еще в 1997 году.
– Если в следственном управлении БФ думают, что это дело рук сотрудников музея, то совершенно напрасно, – считает Валитов. – Они ни при чем...
Выстрелит или нет?
Есть в этой истории и еще один аспект.
– Знаете, я эти то ли пропавшие, то ли никогда не существовавшие немецкие пулеметы не видел и в руках их не держал, поэтому не могу судить о том, что они собой представляли, – признается Фаниль Валитов. – По идее (и по закону, конечно), они должны быть выведены из боевого состояния. Но как дела обстояли на самом деле, я не знаю... Возможно, что это оружие вполне пригодно к использованию. Во всяком случае, полностью исключать такой вариант нельзя.
У Лианы Радюк также нет полной уверенности в том, что пропавшие экспонаты совершенно безопасны.
– В исследованных нами документах на этот счет ничего не говорится, – пояснила она.
Есть информация, что военно-следственное управление БФ нашло людей, которые подписывали документы по передаче имущества музея. Они уже дали показания, однако детали дела, как водится в подобных случаях, «в интересах следствия» не разглашаются.
Что говорят
Алексей Скрябин, продавец оружейного магазина:
– Я не сталкивался в своей практике с немецкими пулеметами Первой мировой войны, а вот с пулеметами Второй мировой – доводилось. Выведенный из боевого состояния пулемет стоит порядка 200 тысяч рублей. Экземпляр периода ПМВ может быть оценен, наверное, еще дороже. Но при условии, что он в хорошем состоянии. Чтобы сдать его в магазин, требуются документы, без них у вас его никто не возьмет. Это незаконно.
Александр Панченко, руководитель Багратионовского клуба исторической реконструкции:
– Часто поступивший в музей экспонат подвергается там дальнейшим исследованиям, в процессе которых выясняется, что эта вещь совсем не то, что предполагалось раньше, а нечто другое. С единорогом, возможно, произошла та же история. Обмерили, заглянули в каталоги и пришли к выводу, что это вовсе не единорог, а трехфутовая пушка. Но вот как можно было принять наши пулеметы за немецкие, я не понимаю... Сколько может стоить единорог, сказать не возьмусь. Не уверен, что в Калининграде найдется тот, кто может сказать даже приблизительную цену. Но, думаю, что настоящий ценитель не пожалеет за такую вещь ничего.