Про коллекцию и музей
- Виктор Николаевич, известно, что вы большой любитель старины…
- Это вы - любители, я - профессионал.
- Вы - профессионал. А когда начались профессиональные увлечения?
- Не забывайте, что все ребята в 12 лет читают «Трех мушкетеров». Д’Артаньян и шпаги нравятся всем. А это же все непосредственно связано с войной 1812 года. Все это в школе изучают. А я учился всегда хорошо. И в седьмом классе выиграл олимпиаду по Наполеоновским войнам. И потом всю жизнь интересовался этим периодом истории. Любой нормальный человек любопытен. И всю свою жизнь он старается удовлетворить свое любопытство. Кто в чем. Если ты этнический русский и живешь в России, то, конечно, интересно знать свои корни, свою историю. И вполне нормально, что ты пытаешься узнать, как до тебя жили в твоей стране. Ну а так как вся тысячелетняя история России спрессована в Золотом веке, - а это конец царствования Екатерины, убийство Александра II, - то, конечно, проще всего изучать именно этот период. Ну а если вы человек достаточно хорошо образованный, в том числе и исторически, и у вас появляются какие-то деньги, то вы начинаете приобретать вещи, которые вам интересны, которые напоминают о событиях отечественной истории. В этом нет ничего противоестественного. Противоестественно, когда человек стал миллиардером, получил деньги и не знает, на что их потратить, только из-за того, что он необразован и малограмотен. Поэтому они и покупают, не хочу говорить что. Но это - не из-за того, что они с жиру бесятся. Это оттого, что они не знают, что купить. Мне говорят: «Трудно собрать коллекцию». А я им: «В принципе, если 20 лет перед этим изучать предмет коллекционирования, то очень не трудно. Тогда вы знаете, что покупать».
- Вы большую коллекцию собрали? Расскажите о ней.
- Она имеет достаточно большую материальную ценность. Это какие-то десятки миллионов долларов. Она считается одной из крупнейших в Европе, входит в пятерку крупнейших в мире. У меня больше вещей эпохи Золотого века, чем в государственных музеях, чем в Эрмитаже. Но ценность ее даже не в том, что там какие-то дорогие раритетные вещи, а в том, что каждая вещь в этом собрании, - а это тысячи предметов, - свидетельство эпохи. У меня огромное количество автографов, письма Наполеона, воспоминания русских и французских солдат… Очень много свидетельств. Все они связаны с какой-то историей. И у меня нет безжизненных сюжетов. Беда всех наших музеев и всех наших культурных организаций в том, что музеи - просто склады. Это мертвые вещи. Даже в Эрмитаже, к сожалению, пахнет плесенью. Там нет жизни, нет страстей человеческих, нет поступков. Я собираю только те вещи, которые непосредственно связаны с чем-то. Вот, например, есть у меня чашка из сервиза, который Наполеон подарил Гортензии на крестины своего сына - она связана с тем, что эта женщина пришла в Нотр-Дам крестить наследника, сына Наполеона от Марии-Луизы. Пришла крестить туда, где был похоронен ее сын, которого Наполеон тоже объявил своим наследником, но тот умер в шесть лет. А есть ведь легенда, что это был сын от самого Наполеона… Так что чашка моя - живая, она о многом рассказывает.
- Такие должны быть собрания во всех наших музеях?
- Да. Вот такие должны быть. И не должно быть там новодела. Ну нельзя снести здание и строить по образу и подобию, как у нас делается. Это просто надо запретить. Потому что ценность любого исторического места - в его намоленности. И как только вы уничтожаете следы эпохи, камни, руины - все! Это место перестает быть святым. Можете на этом месте больше ничего не строить. Можете построить на нем пивной ларек, и все будет нормально! Когда наши музеи будут такими, тогда туда будут ходить люди. Вот почему люди ходят в церковь? Потому что там место намоленное, там пахнет вечностью, там можно покаяться в грехах. А приди в новодельную церковь, да еще и плохо построенную! Там почему-то не хочется каяться. Поэтому туда несут намоленные иконы и те вещи, которые не прерывают связь времен.
- А ваш музей где?
- Музея у меня пока нет. Мы экспозиции делаем, но здание под этот музей сейчас еще строится в Москве на Новобасманной улице. Через год откроем. Я свою коллекцию готов передать государству, если бы я видел, что есть место, куда ее не стыдно передать. Ну, вот, я ее сейчас передам, и все! Она у меня живая, а станет мертвая! Поэтому оставлю детям. Будет хоть частный музей, будут они приходить и устраивать бесплатные экскурсии, рассказывать людям. Я же делал в 2004 году выставку в Бородинской панораме, или в «Бородинской пилораме», как я ее называю. Впервые с 1962 года там были очереди. Ее посетили 200 тысяч человек за два месяца. Почему? Потому что там появились намоленные вещи.
- Кто-то из богатых и известных людей страны удивляется вашим увлечениям, осуждают?
- Да все удивляются.
- А вы им что?
- А я им ничего. Они как-то молча удивляются. Ну и пусть удивляются (смеется). На Руси всегда были блаженные. Собор даже Василия Блаженного стоит. Вот, Иван Грозный или Годунов шел к себе и - мимо него. Мог же и через другие ворота пройти, а всегда шел через него. И вот его клял: «Ты такой-сякой!». А тот слушал. Без блаженных нет России.
Про имение Барклая де Толли
- Вы были на родине Наполеона - острове Корсика?
- Нет, на родине не был. Но у меня туда ходит моя яхта. Называется она «Прекрасная курица», в переводе с французского. Она всегда на день рождения Наполеона туда приходит, палит из пушек. Меня на Корсику часто приглашают вообще-то, у меня там есть друзья. И я, наверное, туда не просто съезжу, я там куплю небольшой отель, у меня есть сеть гостиниц… Вот, может, в этом году поеду, как только освобожусь.
-
Говорят, вы купили какое-то старинное здание в Калининградской области?
- В Черняховске мы восстанавливаем имение, где умер Барклай де Толли, и где похоронено его сердце. Там и памятник будет.
- Имение принадлежит вам?
- Принадлежит мне. И скоро мы все закончим - в этом году будет открытие. Причем это будет не просто мемориальное место. Это будет действующее хуторское хозяйство со свиньями и коровами. Там поселятся люди, будут доить коров. Мясо будет. В имение можно будет приехать, посмотреть, как люди работают, посидеть в ресторанчике, отдохнуть, и в том числе, осмотреть историческую экспозицию. В Правдинске, вот, недалеко от центральной площади мы реставрируем здание. Там делаем небольшой исторический музей, будет офис военно-исторического фонда, а внизу - исторический ресторанчик. Откроем в этом году, на Рождество. Еще в Правдинске у меня есть усадьба, где квартировалась дивизия «Нормандия-Неман». Она в плачевном состоянии, но мы восстановим. А в Озерском районе я когда-то купил конную ферму, но при разводе, при разделе имущества, она досталась жене (смеется).
Про развод с Яной Рудковской и детей
- Тяжело было разводиться с Яной Рудковской?
- Нормально. Развелись. Но в России почему-то все хотят что-то отнять у Батурина. Бедные, что ли, все такие? (смеется)
- А Яна что у вас хочет отнять?
- Ну, не знаю. Денег, наверное, побольше хочет.
- И много хочет?
- Не знаю, это у нее спросите.
- А вы что от нее хотите получить?
- Да ничего. Я все получил. У меня дети есть. Старшей дочери 29 лет, среднему сыну - семь лет. Младшему - шесть. Внуку - пять лет. Внучке - три.
- Дети с вами сейчас?
- Конечно. Они живут со мной с самого рождения! Никогда по-другому и не было. Все эти сказки, которые рассказывает Яна, - это пиар. Есть нотариальное соглашение, которое давно подписано, есть все документы о том, что дети проживают по месту жительства отца. Яна-то постоянно куда-то ездит. А детям надо где-то жить! Они со мной. С кем же еще? Они же должны быть прикреплены к поликлинике, учиться, уроки делать.
- Часто проводите время с детьми?
- Я с ними всегда время провожу. Когда-то больше, когда-то меньше. Вот вчера мультфильм «Панда» смотрели, ходили в кинотеатр «Октябрь». Очень классный мультик. Всем советую.
Про Билана и «Евровидение»
- В прошлом году на реконструкцию Фридландской битвы вы привозили Диму Билана. А в этом году - нет…
- Билан - больной человек! Вы посмотрите на него. Мало того, что он нюхает порошки, он еще и пьет как лошадь! Вы посмотрите на него в 2006 году - молодой мальчик. А сейчас - выглядит на сто лет!
- Что же его «сгубило»?
- Как что? В жизни бывают моменты, когда человек должен осмыслить, понять, где он находится, и принять какие-то решения. Ну, вот добился высот… Ну, понятно, что не он туда забрался, а его туда забросили, исходя из интересов бизнеса…
- Кто забросил его?
- Я забросил его! Кто же еще! Передо мной он был четыре года у Юрия Айзеншписа, и был никем. А пришел ко мне, и за полгода стал звездой. Другое дело, что после этого он должен был поступить в институт имени Гнесиных, в ГИТИС я его устроил. Он же должен был учиться. Человек закончил десятилетку в поселке Майский и музыкальный техникум. Как можно быть звездой с таким образованием? Если хочешь достигать высот, в том числе и в шоу-бизнесе, ты должен быть образованным: знать историю музыки, историю искусств, историю страны, иностранный язык. Но для этого надо учиться, а не ездить и рубить «бабло» 30 дней в месяц! И понятно, что он попал в среду, где любят пить водку, нюхать кокаин и заниматься однополой любовью. Он втягивается в это.
- Уже втянулся окончательно?
- Я еще год назад сказал, что он, как человек слабый, не может из этой ситуации выйти.
- А как же победа на «Евровидении» в этом году? Смотрели этот конкурс?
- Смотрел. Не попасть три раза в ноты - ну разве профессионал может так петь? Конечно, мы все рады за Россию, что она заняла первое место. Но вспомните 2006-й год. Билан приехал со вторым местом и стал национальным героем. А теперь приехал с первым местом и все плюются. На фига такое первое место нужно? В 2006 году «Лорди» заняли первое место, и все точно так же плевались. Так что Россия выиграла, а Билан проиграл!
- Может, скрипка и Плющенко помогли?
- Ну, было 43 страны, Россия сейчас на подъеме, так что успех нашей страны был предопределен. Просто пришло время России занять первое место. Был бы Коля Басков, он бы привез первое место. Думаю, даже если бы Сергей Лазарев поехал, он тоже привез бы первое место. Пора уже было!
А песня - не понятно что, не понятно про что. Я вообще первый раз в жизни видел скрипку Страдивари без струн, играющую под «фанеру». Мне звонят ребята из Франции и говорят: «Самой сексуальной и профессиональной певицей стала занявшая второе место Ани Лорак, а победила Россия в лице фигуриста Плющенко». Это передавали телеканалы Франции. Это не я сказал! Это французы. Они же русский не понимают, они что видят, то и говорят (смеется). Так зачем же вообще ехать на «Евровидение», чтобы подвергать себя таким унижениям? Зачем нам такая победа? Всем стыдно. Никто не радуется этой победе.
- Но многие все же думают, что Билан сегодня - национальный герой, раз привез в Россию «Евровидение»…
- Не знаю. Может, я из тех немногих, кто думает по-другому (смеется). И тот круг людей, с которыми я общаюсь, тоже думают по-другому.