2007 год стал для книжной моды переломным, потому что появилось издательство «Популярная литература», которое за год выпустило 4 книжки и способствовало появлению на свет ещё трёх. Я имею в виду книжку Сергея Минаева «ДухLess» и ещё одну, которая ужасно называлась, совсем хрень на палке - про выборные технологии и пиарщика Дроздикова (книга Media Sapiens– Ред.). Также у них вышла ужасная книжка Марины Юденич «Нефть», чудовищная книжка Эдуарда Багирова «Гастарбайтер» и две книжки Дмитрия Глуховского «Метро 2033» и «Сумерки». Каждая из этих книг имела рекламную компанию объёмом по 150 - 200 тысяч долларов, а в чистом эквиваленте рыночной цены они стоили все 500 тысяч. Полмиллиона долларов вваливают в книжку, а она после этого продаётся, как книжки Глуховского, тиражом 200 - 250 тысяч экземпляров. Это значит, появились люди, которые умеют делать литературную моду.
То есть в этот процесс сейчас придут люди умные и циничные и начнут нам навязывать авторов из коммерческих соображений или по своему дурному вкусу?
Ну, смотрите, что получилось. «Гастарбайтер» написан человеком не бесталанным, но уж очень глупым. «Нефть» - книга гнусная, подлая и глупая. «Метро 2033» Глуховский писал 5 лет. Это честно и мастеровито написанная массовая книга. В отличие от абсолютного большинства своих коллег Дмитрий Глуховский старается сделать книжку лучше. Стандартный «русский писатель» сегодня пишет так, как ему написалось. Генеральный директор издательства «Наука» Владимир Иванович Васильев сказал, что сегодня никто не занимается изданием книг, все занимаются тиражированием рукописей. Потому что весь процесс, который должен происходить с рукописью в издательстве, - а это редактура, работа с автором, обсуждение, доведение текста до совершенства, - всего этого не происходит. Писатель бросает свою рукопись в тёмную яму, «бульк» и оттуда пошли пузыри. «Девочка Маша купаться пошла, в среду нырнула, в субботу всплыла» - с книгами происходит как раз это. Последовательная деградации Сергея Лукьяненко или Александра Бушкова объясняется только этим - гнусным поведением их издателей. Издатель получает рукопись и говорит «прекрасно» вместо того, чтобы сказать: «Серёж, а ты сам читал свою книжку? Ты заметил, что у тебя сюжет закончился на середине? Ты уверен, что она такой должна быть?». Вот этого вопроса было бы достаточно для того, чтобы книги Лукьяненко стали принципиально лучше. Что мы видим в результате? Книжки Марины Юденич проданы в количестве 30 тысяч экземпляров. Но напечатали-то 100, значит, 70 не распродано. Эдуарда Багирова продано 40 тысяч, 60 не распродано. А Глуховского продано 100 тысяч, напечатано ещё 100 тысяч, они тоже распроданы, сейчас ещё 100 тысяч печатаются. То есть странным образом, несмотря на все абсолютно путинские технологии манипулирования, которые вошли на рынок, вдруг выяснилось, что читатель на них особенно не реагирует. Он способен попробовать - «Ммм, нет, ребята, это не свежее, дайте-ка мне посвежее».
Другое дело, что серьёзная литература для мыслящих людей движется иными путями. Телевизор стал окончательно манипулятивным и омерзительным. Никакой человек с зачатками мозга внутри черепной коробки не в силах смотреть ни Первый канал, ни Второй, ни НТВ, ни ТВЦ, насчёт Пятого питерского канала не знаю, у меня просто телевизора давно дома нет…
… канал «Культура» тоже?
Канал «Культура» - это белиберда, но это неважно.
Чем вам «Культура» не угодила?
Никакой содержательной работы на канале «Культура» нет. И что? Интеллектуалы легли на бок и заплакали или пошли и удавились в туалете? Нет, они подключились к интернету. Они читают пока ещё доступные западные сайты. Они ушли в блоги, стремительный рост которых, безусловно, стал отражением отвратительного состояния средств массовой информации. Люди, которые хотят хавать Петросяна, имеют в своем доме зомбоящик, Петросян-поилку. Они могут припасть, похлебать оттуда рылом, отвалиться и чувствовать себя счастливыми. Люди, которые не хотят хлебать Петросяна, могут просто не включать ТВ, а включить другой ящик, там, правда, тоже будут попытки манипуляции через интернет-рекламу, но они проще отсекаются.
Что ещё важно? Что высокие образцы подлинного искусства культуры могут быть восприняты только меньшинством. Они и адресованы меньшинству. Ту структуру общества, которая сегодня имеется в Европе, в Америке, в некоторой части Азии, в том числе и в нашей части Азии, идеально описал Олдос Хаксли в романе «О дивный новый мир». Если вы помните, там все люди ещё при рождении проградуированы. Существуют люди-гаммы, дельты, беты. Чем больше спирта вводят в яйцеклетку, тем примитивнее мозг. И существуют альфы, их крошечное количество. Им не подливают спирта, они активно занимаются интеллектуальной деятельностью. Их отправляют на Остров, в некий Дом творчества в тёплых тропических морях, их интеллектуальная деятельность, по сути, это супер-шарашка. А сила и ужас романа Хаксли в том, что ему нечего противопоставить. В этом мире нет несчастных людей, счастливы все, и дельты тоже, им ежедневно дают наркотик под названием Петросян, они им нажираются и дрыхнут счастливые.
Не сомневаюсь, что дельты счастливы, но не думаю, что для всех альф хватит островов. В Москве, возможно и есть творческая супер-шарашка, а в остальной России?
Согласен, - культурное давление на жителей столицы огромное. Москву ничем невозможно удивить, пронять, развлечь. Это бедное обожравшееся младенчество с набок свешенным брюхом, беспрерывно срыгивает, потому что он больше не может кушать. А с другой стороны, в городах с населением менее 100 тысяч до сих пор книжки с ларьков торгуют.
Но другой ответ в том, что интеллектуал всегда отвечает на невыносимую культурную ситуацию, как ему и положено. В чём сила человека определённых интеллектуальных способностей? Когда такой человек попадает в невыносимую ситуацию, он с лёгкостью преступает общественные законы и нормы. Россия сегодня по соблюдению авторских и смежных прав абсолютно невероятная страна. Здесь все с прибором клали на все права. Как аналитик рынка и честный человек, я не могу одобрить пиратство в интернете. Но как читатель и друг писателей я точно могу сказать, что в нынешнем трагическом состоянии культуры это позитивный процесс.
В этом процессе такое издание, как «Книжное обозрение», и ты, как главный редактор, какую себе задачу ставите?
Газета «Книжное обозрение» всегда была главной газетой о книгах в Советском Союзе. Сегодня мы стоим на пороге создания новой издательской группы, которая будет делать журнал «Что читать». Мы учредили несколько премий - «Человек книги», «Единорог и лев» (за лучший перевод современной британской и ирландской литературы). А нашим любимцем, нелёгким, но приятным дитятком, является анти-премия «Абзац» за худшее достижение в русском книгоиздании. Это единственная премия, с которой мы имеем сказочное медиапокрытие. Моя самая любимая премия в мире – британская «Bad Sex Award». Она присуждается за худшее изображение секса в английской литературе. Я тоже хочу учредить премию за худший секс в российской литературе. Они все почему-то плохо трахаются. Я надеюсь, что у писателей в жизни всё обстоит гораздо лучше. Но почему-то как начнут писать, вечно какое-то садо-мазо сваливает…
Медиум книжного царства
Каков авторитет «Книжного обозрения»? И каков ваш вес как главного редактора такого издания?
Получилось так, что у Александра Гаврилова, главного редактора газеты «Книжное обозрение», есть некоторая экспертная позиция, персональный вес, а у газеты «Книжное обозрение» его меньше. Мне не удалось передать этому изданию свой авторитет, но мне кажется, я знаю, как это сделать. Если говорить об экспертном весе Александра Гаврилова, то он, главным образом, основан на том, что Александр Гаврилов больной на всю голову книгочей, такой серийный запойный книгочей. Мой нормальный ритм чтения таков: я прочитываю 5 книг в неделю для удовольствия. Еще 16 я глубоко просматриваю, то есть помню их структуру, очертания сюжета, автора, издательство, серию. Чтобы выбрать эти 16 и 5, я просматриваю примерно 40 книг в неделю. Они у меня тоже складываются по полочкам.
К сожалению, я главный редактор, который ещё и генеральный директор. Это, конечно, плохая связка. Просто «Книжное обозрение» — бедная маленькая газета.
И доходы главного редактора формируется за пределами маленькой бедной газеты?
Да, за пределами. Газета - это общественная нагрузка. У меня есть ежедневная передача на радио «Бизнес FM», ежедневная передача на радио «Культура». Какое-то время назад 3 раза в неделю была передача на НТВ, но, слава богу, её закрыли. Она была, по-моему, дурацкая.
Государство ставило какие-то задачи перед главным редактором?
Поднять газету из руин, не экономических, а, главным образом, идейных.
Задача реализована?
Мы закрепились на позиции и дальше нужно переходить в наступление. Газета всё-таки приобрела некое приличное выражение лица, к ней стали серьёзнее относиться, но она по-прежнему не стала тем общенациональным гидом читателя, которой должна сделаться.
Как редактор государственной газеты вы получаете какие-то указания от руководства?
Книжки в данном случае – это счастливая доля. Государство хорошо понимает, что интеллектуальный ценз не нуждается в контроле. Телевидение курируется жесточайшим образом. Радио, которое доступно, но не интересно, курируется, но гораздо менее жёстко. Ежедневные газеты национального масштаба курируются в основном постфактум. Редактору звонят и нагоняй дают: «Что это у вас напечатано?» А книжки вообще не курируются! По принципу «пусть эти интеллектуалы сами узлом завяжутся».
Действительно, зачем распылять силы на то, что не детонирует?
Да. Так как интеллектуалы - это не буйная группа, и они не очень влияют на избирательный процесс, государство решило проблему немножко иным образом. Оно стало выбрасывать на книжный рынок большой поток заказной путинской литературы. «ДухLess», может, в меньшей степени заказной, а вот второй роман, который я так и не вспомнил, - это да. Я, конечно, свечку не держал в администрации президента, но косвенные данные у меня есть. Так что пока я живу счастливой жизнью. Самое время встать мне на кадык и сказать: «А ну-ка Гаврилов скажи, что надо». Но никому ничего не надо.
Я бы рекомендовал…
Что сегодня стоит читать?
Я бы вообще, честно говоря, серьёзному читателю рекомендовал перестать думать, что художественная литература в ближайшее время обязана нам рассказать что-то важное. Для удовольствия чтения я бы рекомендовал читать литературные биографии. Я бы рекомендовал серию «Повседневная жизнь» издательства «Молодая гвардия», прекрасную серию «Вещь в себе», выходящую в издательстве «Колибри». Прекрасная книжка про соль, написанная Марком («Всеобщая история соли», Марк Курлански. - Ред. Сейчас вышла его книжка про 68-й год, она отличная («1968. Год, который потряс мир». - Ред.). Я понял, что всё-таки хочется читать то, перед написанием чего автор немножко думал.
А почему с фикшеном у нас не сложилось?
Во-первых, общество никак не реагирует на усилия писателя. Если он очень хорошо написал, кувыркался через голову, старался, визжал, ему говорят «ммм». Если он меньше старался, кувыркался, но не весь, ему говорят ммм. Если он вообще лежал, хвостом не шевелил, ему всё равно говорят ммм. И что ему делать в этой ситуации?
Что произошло с жанром литературной критики?
Критика, особенно литературная, это некая функция СМИ. Но они не заинтересованы в своём читателе. Читателя они дурят, манипулируют им. И продают его рекламодателю. Какая у вас аудитория? А вот такая. А почём? А вот 10 сантиков за фунт. Если читателя ни в грош не ставить, то зачем с ним разговаривать? Я за этим с некой печалью слежу, потому что я не вижу никаких СМИ, которые могли позволить себе серьёзную литературную критику. В какой-то момент дёргался «один журнал» («Эсквайер» – Ред.), но даже они не сдюжили, потому что, как, оказалось, нужно говорить нелицеприятные вещи. А зачем?
Какова вероятность того, что появится какой-то хороший писатель, но так и не будет напечатан?
Если новый Гоголь положит себе эту книжку в стол и больше никому не покажет, то да. Если покажет, то вероятность нулевая. Сегодня издают все. Человек, знающий 33 русские буквы и способный дописать 8 листов до конца, (минимальный объём, принимаемый издательствами. – Ред.), будет издан.
Значит, ответ на вопрос дискуссии «Как стать литературной звездой», лежит на поверхности?
Не думаю, что так просто. Потому что литературная звезда: а) должна много писать; б) это должен быть человек со своим взглядом на мир. Вот Дмитрий Глуховский, я к нему хорошо отношусь, хороший мальчик и неплохой писатель. А Илья (Стогов) человек с задатками литературной звезды.
То есть со сформировавшимся взглядом?
Да. Человек, у которого есть устойчивая концепция. У него есть идеи, взгляд на мир. Он способен этот взгляд изложить. У нас сегодня литературных звёзд три: Пелевин, Улицкая и Акунин. В двух случаях из трёх статус литературной звезды - этой результат сознательной, последовательной, технологичной работы самого писателя. У нас нет литературных альянсов, которые бы работали с авторами, у нас нет промоутеров. В этой стране книжные фестивали делает один человек, потому что это самая распространенная и эффективная форма создания читательского интереса и литературных репутаций. Это я.
Справка
Александр Гаврилов, 37 лет.
Критик, литературный деятель. С 2000 года главный редактор еженедельника «Книжное обозрение». В Калининграде в апреле представлял очередной книжный фестиваль с участием Людмилы Улицкой, Марии Арбатовой, Линор Горалик, Ильи Стогова и Дмитрия Глуховского.