На встрече с журналистами медиагруппы "Западная пресса" врио губернатора Калининградской области Антон Алиханов рассказал о перспективах нового федерального закона — точнее, о поправках в действующий закон об особой экономической зоне. В частности, он ответил на вопрос, почему утверждённые Москвой поправки подвергаются критике со стороны части калининградского бизнеса. Критикуют ещё и потому, что федеральное правительство не согласовало ряд положений. Антон Алиханов их перечислил — это предложения по отмене НДС для российских товаров, создание инвестиционного фонда и элементы оффшорного регулирования. Врио губернатора назвал их так называемыми отвлекающими целями, которыми регион был с самого начала готов пожертвовать, лишь бы "прошли" ключевые калининградские предложения. Такие, как электронная виза, снижение страховых платежей, отмена утилизационного сбора для сельскохозяйственной и спецтехники, а также некоторые другие.
— Обозначу ту методологию, в рамках которой проходила наша работа над законом. Есть такое понятие, как переговорная позиция, которая подразумевает наличие отвлекающих целей, красных линий — иными словами, принципиальных положений и тех преференций, которые могут попасть или не попасть в текст, за которые надо биться или не надо биться. Изначально, когда я предлагал поправки в закон, они делилась на несколько частей. Первая часть — это компенсаторика. То есть создание механизмов, компенсирующих потери от прекращения таможенных льгот. Вторая часть — это новеллы, которые можно было бы получить для стимулирования областной экономики. И третье — это набор определённых предложений, которые изначально воспринимались как второстепенные цели, которые могут при случае стать разменными монетами в отстаивании наиболее важных для региона положений. Скажу по секрету, при работе над проектом закона была ещё одна часть, к которой мы когда-нибудь вернёмся. Она подразумевала под собой внесение серьёзных изменений, фундаментальных. На них мы пока не отважились — просто потому, что они требуют очень большой проработки. О них вообще никто не знает. И бизнес тоже. В сухом остатке — электронная виза, снижение страховых платежей, отмена утиль-сбора, снижение в несколько раз минимального порога инвестиций для резидентов ОЭЗ в сфере IT и медицины. По факту отвалились три вещи: "безэндеэсная" зона, элементы офшорного налогового регулирования и инвестфонд.
— Это, вы считаете, бесполезные вещи для нас?
— Создание инвестфонда не было нашим предложением, оно не поступало ни от нашего бизнеса, ни от правительства области, оно появилось с подачи наших коллег из федерального правительства. Инвестфонд как положение не особо был нужен, потому что он уже в принципе прописан в бюджетном кодексе, предусмотрены механизмы его реализации. В принципе, у нас есть другие инструменты. Это, прежде всего, ФЦП. Теперь история с оффшорным регулированием. Кого в Калининграде, кроме одной крупной компании, волнуют эти предложения? Никого! Это не та история, после которой Калининград заживёт. Теперь поговорим об НДС. Представьте себе ситуацию, что мы ввели в области зону, свободную от НДС. Что это значит? Что любой товар, который ввозится в Калининград из России, обращается как импортный товар. Иными словами, мы получили бы трудности с интеграцией экономики области и российской экономики. Возникают дополнительные бюрократические препоны, поскольку поставщику товара из России в Калининград потребуется оформление его как экспортного. Процесс возврата НДС достаточно сложный и долговременный — он длится порядка года. А для мелких компаний это вообще сразу бы закрывало калининградский рынок. Эта "безэндеэсная" тема, на мой взгляд, точно бы создала дефицит товаров, особенно в условиях антисанкций, и привела бы к ухудшению социально-экономического положения наших жителей. Это моя личная оценка. Андрей Романов (президент Союза промышленников и предпринимателей Калининградской области — Прим. ред.), когда только возникла идея по НДС, сказал: "Я считаю, это опасно". Это ударило бы по многим представителям областного бизнеса. Слава богу, что эта тема, благодаря усилиям Минфина, отпала. Это замечательная ложная цель, которую Минфин атаковал.
— А много сейчас этого входящего российского НДС? Какая это цифра?
— НДС, уплаченный на нашей территории, — 45 миллиардов рублей за 2016 год. У нас не всё через Литву везётся, давайте не будем мыслить нашу область как "чёрную дыру". Понятно, что схемы есть везде, и Калининград не исключение, но говорить о том, что у нас подавляющее большинство российских товаров проходит "очистку" в Литве и ввозится под видом литовских — это неправда. Сектор "белой" экономики вырос за последние годы в разы. Я бы не стал саркастически к этому относиться. Повторюсь, "безэндеэсная" зона — крайне сложная тема. Ведь никаких чётких решений, как сюда будет попадать российской товар, предложено не было. Именно поэтому у меня вопрос к тем бизнесменам, которые говорят, что мечтали об арабском скакуне, а получили верблюда. Исходя из тех вещей, которые отпали, что из них, по их мнению, делало арабского скакуна? Ничего! Поэтому все разговоры бизнеса или отдельных его представителей о том, что ушло солнце из этого закона… Слушайте, вы либо текста не читали, либо не знаете, что ушло. Это как разговор про идентификацию (таможенную идентификацию товара. — Прим. ред.): уже мало кто понимает, что же их там не устраивает. Это, судя по всему, всеобщий тренд.
— Но проблема же есть с идентификацией?
— Вопрос с идентификацией такой: платить таможенную пошлину придётся все равно. Действительно, без идентификации таможенная пошлина выше, хотя далеко не всегда. Тем не менее Правительство РФ уже в течение года реализует проект по оказанию поддержки предприятиям. Они получают соответствующие субсидии.
Приведу пример. Компания "Автотор" не проводит идентификацию своих товаров, но при этом получает более 80 процентов этой субсидии. Почему не проводит? Потому что в произведённом автомобиле более 5 тысяч комплектующих, на каждую требуется соответствующий документ. Калининградскому бизнесу хоть как: с идентификацией, без идентификации — будут оказываться меры поддержки. Однако от идентификации существенно зависит объём оборотных средств, необходимый для оплаты таможенных платежей. Но сколько калининградских компаний прошло через идентификацию? Немного, проценты. Почему? Потому что процедура идентификации непроста. Безусловно, необходимо вести речь о дальнейшем совершенствовании этого механизма. Мы продолжаем заниматься этим вопросом, вместе с ТПП сформировали ещё один пакет предложений, сейчас отрабатываем его на площадке Минфина. Я считаю, что федеральное правительство, в частности Минфин, само заинтересовано в упрощении процедуры идентификации, так как это снижает затраты федерального центра на поддержку нашей экономики.