В воскресенье, 9 октября, не стало Анджея Вайды — режиссёра, перевернувшего представление о кинематографе. Он снимал кино всю жизнь, пока это позволяло здоровье. Последняя картина великого мастера называется "Послеобразы" и датирована 2016 годом. В конце сентября она попала в лонг-лист "Оскара-2017". Тогда же состоялось одно из последних интервью Вайды, в котором он так описал свой новый фильм: "Послеобразы" рассказывает о худшем периоде в послевоенной Польше, о 1948—1952 годах, времени утверждения советского соцреализма в искусстве. Он заканчивается смертью Стржеминского. Это было ужасное время. И в то ужасное время звучали именно такие слова. И художников преследовали именно так, как я показал в фильме".
Владислав Стржеминский — главный герой "Послеобразов". Художник, восставший против доктрины соцреализма. Его сыграл Богуслав Линда, в частности знакомый российскому зрителю по работе в картине Ежи Кавалеровича "Кво Вадис".
Если лента "Послеобразы" попадёт в оскаровскую номинацию (это станет известно примерно в конце января), то станет пятым фильмом Вайды, номинированным на премию Американской киноакадемии. Он не получил её ни разу. Да, где-то в начале 2000-х ему дали статуэтку за вклад в кинематограф, видимо, посчитав, что пан Анджей больше ничего достойного не снимет. Но не тут-то было. Он не собирался бросать любимое дело.
"Если пересмотреть его фильмографию, то по ней можно изучать историю его любимой Польши, и даже пунктирно пополнять летопись XX века, — говорит кинокритик Вита Рамм. — Он всегда снимал, чувствуя запрос своих зрителей, даже когда зритель не мог бы внятно сам всё сформулировать. Как пример — его экранизация "Пана Тадеуша" Адама Мицкевича (1999). Пан Анджей вернул на экран поэтический польский язык, и зритель активно покупал билеты, чтобы слышать иную речь, чем в теле- и радиопередачах. Поэтому я, восхищаясь безусловными шедеврами первой половины его творческой жизни, очень люблю и тихий фильм о смерти "Аир", и открывающий множество тем для польских кинематографистов "Катынь", и в эпоху англицизмов утверждающий красоту польского языка "Пана Тадеуша", и ещё "Дантона". Словом, все его фильмы. По списку".
"Ида" Павла Павликовского, удостоенная "Оскара" как лучший фильм на иностранном языке в 2015 году (обойдя "Левиафана" Звягинцева), стала первым польским фильмом, получившим эту награду. Анджея Вайду как будто не замечали. Всё началось в 1976-м, когда его "Земля обетованная" проиграла "Дерсу Узала" (советскому, между прочим, фильму, снятому Акирой Куросавой). Потом были "Барышни из Вилько", "Человек из железа" (он уступил "Мефисто" венгра Иштвана Сабо) и, наконец, уже после почётного "Оскара" — "Катынь", которую Вайда снял в возрасте восьмидесяти лет.
Он всегда был неудобным: говорил только правду, какой бы резкой она ни была и чем бы это ему ни грозило. В прошлом году киновед Андрей Плахов написал про Вайду следующие строки: "Главным "повстанческим" сюжетом послевоенного польского кино стало Варшавское восстание. Его кинематографическая история началась с "Канала" Анджея Вайды: в нём жертвы, понесённые польским народом, показаны как "бесполезные" — то есть не только и не просто героические, не красиво-романтические, а поистине трагические. Трагедии Вайды не оптимистичны, а его романтизм лишён сентиментальности, и это часто создавало барьер между ним и массовым сознанием. Тем не менее сила его таланта побеждала, и самые яростные критики замолкали, когда фильмы Вайды становились событиями национального и интернационального масштаба. Прежде всего — "Пепел и алмаз" с финальной сценой агонии молодого польского патриота, заложника глобального исторического конфликта, на мусорной свалке".
В "Катыни" Вайде, по его собственному признанию, пришлось реанимировать польскую киношколу, показывающую судьбы людей через призму военных трагедий. На первом плане — обычные люди. Советский майор Попов (Сергей Гармаш) предлагает жене одного из арестованных фиктивный брак, понимая, что в ближайшее время за ней тоже придут из НКВД, а впоследствии прячет её с дочерью при обыске, спасая им жизнь.
По словам Вайды, у него был реальный прототип. Польский офицер Анджей погиб в советском плену, его отец, профессор Краковского университета, не вернулся из немецкого лагеря. Вместе с другими преподавателями университета он был арестован немцами осенью 1939 года за намерение начать новый учебный год без согласования с немецкой оккупационной властью и выслан в концлагерь Заксенхаузен. Разумеется, Вайда не мог обойти тему фашистской оккупации.
"Человек из железа", номинированный на "Оскар" в 1982 году, является логическим продолжением картины "Человек из мрамора" (1976). Годом ранее жюри Каннского фестиваля во главе с французом Жаком Дере отдаёт Вайде "Золотую пальмовую ветвь". Хотя конкуренция была серьёзная: "Мефисто" и "Огненные колесницы" Хью Хадсона позже получили награду Американской киноакадемии.
"Человек из железа" лишь очевиднее, чем "Человек из мрамора", подтверждает, что две самые политизированные киноработы Анджея Вайды, если к ним внимательно приглядеться, а тем более отбросить всякую идеологическую предубеждённость, являются не чем иным, как современными притчами, — написал известный кинокритик Сергей Кудрявцев. — Пересматривая сейчас эти ленты, подвергнувшиеся оскорбительному разносу в советской прессе, понимаешь, что их автор был отнюдь не в слепом услужении у скоропреходящих политических страстей, а прозорливо глядел в будущее. Пройдёт эпоха открытой сшибки одержимых революционных романтиков (к коим следует отнести и Леха Валенсу, лидера "Солидарности", который впоследствии стал малоудачным президентом изменившейся Польши) с ненавистным общественным режимом — и наступит совсем новая эпоха некоего "человека из глины", каковым, например, кажется тележурналист Винкель в точнейшем исполнении актёра Мариана Опани".
Ускользающая красота работ Анджея Вайды ещё долго будет очаровывать кинозрителей всего мира. Последний император мирового кино ушёл, но оставил о себе хорошую память. Он снял более шестидесяти картин, четырнадцать из которых считаются шедеврами.