МакС:
Вы были хорошим или плохим "кэгэбэшником"?
Пржездомский:
Давать оценку самому себе − дело неблагодарное. В свое время я пошёл в органы, как говориться, по зову сердца. Будучи уже довольно зрелым человеком (за плечами срочная служба в армии, МГУ и кандидатская диссертация), я посчитал вполне достойным делом использовать свои способности, знания и опыт в деле обеспечения безопасности страны. Я участвовал в решении многих очень серьёзных вопросов, без излишней скромности скажу, что удавалось при этом добиваться неплохих результатов. Я никогда не ловчил, не предавал товарищей, не поступался офицерской честью. В очень трудное время конца 80-х − начала 90-х годов, старался делать всё, что было в моих силах, чтобы не была разрушена система безопасности государства, сохранилась его способность противостоять внешним и внутренним угрозам, о чём частично написал в своей книге «Кагэбэшник», вышедшей в калининградском издательстве «Янтарный сказ» в 2000 году.
Крис:
А вот мне интересно про "Тевтонский орден" в Кенигсберге. Что они тут вообще творили?
Пржездомский:
Они творили здесь всё то же, что и везде − «огнём и мечом» обращали в христианскую веру язычников, повсеместно строили опорные пункты и крепости, положили начало многовековому, как говориться, «Дранг нах Остену» («Натиску на Восток»).
Одну из историй, связанных с борьбой славянских племён пруссов, населявших когда-то территорию нынешней Калининградской области, против Тевтонского ордена, я описал в вышедшей десять лет назад книге «Тевтонский крест».
cahustik:
Скажите, пожалуйста, поиск янтарной комнаты - это развлечение или на нём можно заработать денег?
Пржездомский:
Для меня это − романтическое приключение, превратившееся в течение десятков лет в почти профессиональное увлечение. «Заработать денег» на этом мне лично не довелось. Да я и не ставил такой задачи перед собой. Когда-то в юности узнав об удивительной истории Янтарной комнаты, я уже не смог забыть её. Сначала − книги, статьи в газетах, потом авантюрные поездки в школьные каникулы из Москвы в Калининград, первые удивительные находки, подземелья, рассказы старожилов, встречи с оставшимися немцами. Потом − участие в экспедиции по поиску культурных ценностей, утраченных в годы войны (руины и подземелья Королевского замка, имение Коха, бункеры, развалины в районе Клинической и Московского проспекта и др.). Постепенно накапливался архив фотографий, схем, карт, версий, свидетельств. Спустя годы по поручению руководства КГБ занимался обобщением документов и материалов по данной теме, взаимодействовал со структурами, участвующими в поиске.
Никогда это увлечение не было для меня средством обогащения, хотя знаю людей, которые смогли на этом неплохо заработать.
МакС:
1. Что по Вашему мнению следует сделать в Калининградской области, чтобы улучшить жизнь (благосостояние) людей? (пожалуйста, конкретнее, по пунктам)
2. Сейчас квота на иностранных рабочих около 10 тыс (если не ошибаюсь), во сколько раз Вы увеличили/уменьшили? И почему?
3. Что нужно сделать, чтобы уменьшить количество больных СПИДом/ВИЧ?
4. Какая вероятность того что "Янтарная комната" будет найдена?
Заранее спасибо за ответы.
Пржездомский:
№1. Вы хотите, чтобы я дал развёрнутую программу развития Калининградской области на перспективу? Пожалуй, я этого не смогу сделать. Скажу лишь, что перед калининградцами стоят те же проблемы, что и перед большинством граждан нашей страны. С поправкой лишь на удалённость области от «материка». Должна полноценно работать экономика, должно возродится сельское хозяйство, должны выйти из состояния разрухи малые города и посёлки, должен быть усилен социальный вектор экономических преобразований, должно прекратиться хищническое разграбление природной среды, должна воссоздаваться комфортная культурная среда, должен быть положен конец нахрапистому вторжению в городскую среду безликих и бездарных сооружений, должно, должно, должно…
Это вопросы к властям всех уровней.
№2. К увеличению или уменьшению квоты на иностранных рабочих я не имею отношения. Это очень тонкий вопрос и решать его надо продуманно. Главным исходным принципом должно быть приоритетное обеспечение рабочими местами калининградцев, а уж потом прибывающих в область граждан ближнего зарубежья.
№3. Продолжать широкую разъяснительную работу среди молодёжи, а главное − принимать меры по устранению причин галлопирующего распространения этой болезни − спутнице разврата и деградации морали.
№4. Вероятность, на мой взгляд, несмотря на мнение многих скептиков, всё-таки есть. Главное − локализовать места поиска путём глубокого изучения всех архивных материалов, в том числе находящихся вне пределов открытого доступа, привлечения необходимых инвестиций. При этом основным, на мой взгляд, фактором, является вовлечение в эту работу инициативных, творчески мыслящих и профессионально подготовленных людей.
Около 200 версий местонахождения Янтарной комнаты проверяли разные экспедиции и группы. Но лишь некоторые из них были проверены в полной мере и доведены до логического конца. Большинство версий проверялось поверхностно, без привлечения всех необходимых источников информации, без использования современных технических средств поиска. Об этом я писал в докладной записке, которая была направлена руководству страны ещё в 1990 году, и довольно обстоятельно рассказал в своих книгах «Янтарный призрак» (1997) и «Секретные объекты «W» (1999).
А вообще Янтарная комната − это красивый символ романтического поиска утраченных сокровищ. И что мы будем делать, если Янтарная комната наконец найдётся?
Бомбовозов:
Какие у вас отношения с калининградской элитой (бизнюки, политики, творческая интеллегенция)? С кем, как говорится, корешитесь? И, судя по одной из ваших "налоговых" должностей, вы должны быть на короткой ноге с нашим Боосом (он как раз в 98-99 гг министром по налогам был, вот как нашего нового сити-менеджера Лапина пристроил, который в то время возглавлял налоговую полицию в Краснодаре,а потом в Кениге). Заранее спасибо за откровенный ответ
Пржездомский:
Ни с кем я не «корешусь», хотя, разумеется, знаком со многими. В своё время, будучи заместителем директора налоговой полиции России, я имел многочисленные контакты с калининградской элитой, да и как писатель неоднократно встречался с представителями бизнеса, политиками, творческой интеллигенции. Все мои книги, выходившие в издательстве «Янтарный сказ», публично презентовались в Калининграде, а презентация Энциклопедического иллюстрированного справочника «Кёнигсберг− Калининград» проходила в 2006 году в Кафедральном соборе при большом стечении калининградского народа.
Да и как член Общественной палаты Российской Федерации я часто бываю в Калининграде и всё-время с кем-нибудь общаюсь, правда, чаще всего с друзьями.
С Георгием Валентиновичем я, естественно, хорошо знаком и не только по «налоговому» отрезку жизни.
Дрон:
Какова реальная роль спецслужб в сегодняшней жизни страны? Действительно ли фсбшники проникли во все области жизни?
Пржездомский:
Полагаю, что реальная роль наших спецслужб в жизни страны ни больше, ни меньше, чем это имеет место в странах с устоявшимися демократическими традициями. Что же касается предположения о том, что «фсбшники» проникли во все области жизни», то оно является большим преувеличением. Действительно, выходцы из органов безопасности оказались востребованы в разных сферах деятельности − государственном управлении, политике, общественной жизни. Но это говорит лишь о том, что люди, прошедшие хорошую школу системной и упорядоченной работы, способные к аналитическому взгляду на вещи и самодисциплине, могут принести пользу не только в узко специальной сфере деятельности.
greshnik_29:
Какие законы собирается принять Госдума по "Чёрным копателям" и вообще по поисковикам. Заранее благодарю за ответ.
Пржездомский:
Не знаю, какой закон по этому поводу собирается принять Госдума, но считаю, что правовая регламентация поисковой работы необходима. Прежде всего, чтобы отделить тех, кто занимается благородным делом возвращения имён павших и культурных ценностей, от тех, кто разворачивает постыдный бизнес на костях, кто ради наживы готов попрать любые моральные, а нередко и правовые нормы. Закон нужен, но только такой, который не будет всех стричь под одну гребёнку и создаст большие преференции для талантливых поисковиков, возвращающих нашей стране утраченные исторические и культурные раритеты.
Вальдемар:
Уважаемый, Андрей Станиславович! Можно ли предполагать, что на данный момент поиск Янтарной комнаты не проводится из-за нахождения в тех же ящиках документов, которые могли бы проливать свет на нелицеприятные контакты наших союзников по войне с нацистскими деятелями, хотя фактически местоположение комнаты в нашем городе давно локализовано? Можно ли провести аналогию с ситуацией с австрийским Топлиц-зее, где захороненные контейнеры не подняты до сих пор? Или же это всё игра больного воображения, а вся проблема сводится к отсутствию финансирования такой экспедиции, требующей проведения подземных работ в плотно застроенном городе и под проезжей часть Ленинского проспекта Калининграда?
Пржездомский:
Увы, Вольдемар, это − игра воображения. Действительно, всё гораздо проще и банальнее. Поиски всегда велись в духе нашего российского «авось» − то не знали, что и как делать; то у руля поисков оказывались случайные люди; то не было достаточных средств и техники; то думали больше о внешнем эффекте, чем о содержании; то…
Как и при решении других вопросов нужны:
1). Политическая воля (желание властей развернуть серьёзную работу);
2). Создание инфраструктуры и системы поиска (Центр, штаб или что-либо такое);
3). Формирование экономической основы поиска (финансовое и другие виды обеспечения);
4). Анализ и обобщение всех имеющихся документов и материалов (экспедиции, госорганы, спецслужбы, частные архивы, зарубежные источники), содержащих поисковые версии;
5). Локализация объектов поиска (с привязкой к современной топографии);
6). Необходимая PR-поддержка (печатные и электронные СМИ);
7). Готовность к решению международно-правовых вопросов (реституция!);
8). Непосредственные поисковые работы (разведка, геофизика, вскрышные работы);
9). Обеспечение безопасности и правопорядка при всех видов ведения работ;
и т.д.
Согласен, район Штайндаммской кирхи между «Вестером» и «Московскими конфетами» интересен и списывать со счетов его пока рано. Но, см. п.п.1−9.
Иванов:
А вы считаете нормальным, что сотрудник спецслужб, офицер, занимается зарабатыванием дешёвой популярности написанием сомнительных книг на скандальные темы?
Пржездомский:
Если Вы обо мне, то я уже давно не являюсь сотрудником спецслужб, в 1999 году я был уволен из органов налоговой полиции на пенсию. К моему сожалению, я не ощущаю особой популярности своего литературного труда, хотя, не буду врать, хотелось бы.
Насчёт того, сомнительные мои книги или нет, судить не мне, а читателям. Если они кажутся таковыми, то значит, я не смог донести до них то, что мне хотелось сказать. Но я и не навязывал их никому. Тиражи небольшие (сначала по 10 тыс., потом по 5 тыс.), все разошлись, а книга «Секретные объкеты «W» разлетелась вмиг сразу после выхода в свет.
Тема поиска культурных ценностей, утраченных в годы прошедшей войны, мне не кажется скандальной. Наоборот, это − очень увлекательные истории, иногда трагические или романтические, познавательные и заставляющиеся задуматься над бренностью всего вокруг. Несколько моих книг на эту тему («О чём молчат подвалы «Блютгерихта», «Янтарный призрак», «Секретные объекты «W») написаны исключительно на документальном материале, зачастую абсолютно уникальном (в том числе по материалам разведки и контрразведки). Книги «Два лика Росгартена» и «Тевтонский крест» повествуют о переплетении прошлого и настоящего в жизни Калининграда, отчасти могут служить своего рода путеводителями по нашему городу.
В книге «Кагэбэшник» я описал то, что пережил, как сотрудник органов госбезопасности на рубеже 90-х годов, когда, казалось, рушились основы жизни, когда на карту были поставлены долг и честь офицера, когда поступки определялись совестью каждого человека.
Ну, а Иллюстрированный энциклопедический справочник «Кёнигсберг−Калининград» − это плод моих длительных занятий, дань увлечению, подведение определённой черты под многолетними сборами материалов. Когда я начинал работу над энциклопедией, никто не верил, что из этого что-то получится, да и активность коллег по перу оказалась чрезвычайно ограниченной.
Может быть, Вы, г-н Иванов, меня с кем-то путаете?
Николай:
Знаете ли Вы, что Комната найдена в 2006 году, но государство не проявило к ней интереса? Я официально заявляю о закрытии темы поиска Янтарной комнаты. Есть тема её извлечения. Спонсоры или меценаты пока не нашлись.
Пржездомский:
Очень знакомая сентенция, Николай. С подобного рода заявлениями я встречался не раз, начиная с 1969 года. Во всех случаях это оказывалось блефом. Но если у Вас есть какая-то реальная информация на этот счёт, давайте её обсудим, прежде чем искать меценатов и спонсоров.
Евгений:
По-вашему, надо ли предоставить калининградцам годовые Шенгенские визы? Пусть за деньги, но сроком на год и без приглашений
Пржездомский:
Нет, думаю, что не надо. Хотя это не зависит ни от Вашего, ни от моего, ни от ещё чьего-то мнения, а только от решения Евросоюза.
Калининградцы − такие же граждане России, как и все остальные, и они не должны пользоваться какими-либо преимуществами, связанными с выездом в страны Шенгенского соглашения. А вот получить преференции для поездок на «материковую часть» России было бы неплохо. А то некоторые калининградцы лучше знают, где находится фонтан Нептуна на Длуге Тарг, чем Александрийский столп на Дворцовой площади, или «Хофбройхаус» в Мюнхене, чем Большой театр в Москве.