Текст: Андрей Забелкин
Фото: Роман Городко
Дорога несколько утомила. Ведь от Калининграда до поселка Белкино, что под Краснознаменском, – путь неблизкий. Однако увиденное на производстве компенсировало все издержки долгого путешествия.
Инструктаж
– Главное, не заходите за желтую линию. Стоит за нее только заступить, как сработает сигнализация, автоматика остановит конвейер, что при нашей технологии, мягко говоря, нежелательно. Да и от сотрудников вы услышите все, что они о вас думают, – с серьезного тона на шутливый переходит специалист отдела по охране труда завода «Пятый элемент» Ирина Власенко. Затем опять серьезно: – Транспорт на территории завода имеет приоритетное право движения, поэтому уступайте дорогу погрузчикам, экскаваторам и всей остальной технике. Одежда не должна развеваться, чтобы ее не затянуло в конвейерную ленту. Продукция из печи выходит горячей, поэтому к вагонеткам с кирпичами близко не подходите. Все поняли? Расписывайтесь.
Впрочем, для нас это был уже второй инструктаж. Первый мы получили еще в Калининграде.
– Если хотите увидеть на заводе все от «а» до «я», например, побывать на карьере, то обувь надевайте удобную и которую не особо жалко, – сказали нам в отделе маркетинга «Пятого элемента». – Да и верхняя одежда должна быть такой, чтобы пыль с нее легко стряхивалась.
В общем, еще в Калининграде возникла мысль «Куда мы едем?», а уже на заводе – «Куда мы попали?».
Директор
Есть люди, которые располагают к себе сразу. Чаще всего это врачи, педагоги, социальные работники. А, скажем, руководители предприятий, как правило, должны быть строгими, волевыми, жесткими, решительными. На первый взгляд директор завода «Пятый элемент» Валентина Резник такого впечатления не производит. Правильная ненавязчивая речь, искренние интонации, душевные нотки, добрый взгляд.
– Вам непременно надо пообщаться с нашими парнями и девчатами. И вы убедитесь, что здесь нет равнодушных людей, которые работают только за зарплату. Все они вкладывают душу в свою работу, – уверяет нас Валентина Ивановна. Тут в кабинет входит солидный мужчина. – Вот посмотрите на Сережу. Лучшего начальника карьера, знающего и любящего глину, в мире не отыскать. Я с ним работала еще на Донбассе. И Людочку, технолога нашего, я тоже оттуда перетащила. Не удивляйтесь, здесь многие с Донбасса.
О глине Валентина Ивановна говорит не менее душевно:
– Вы думаете, что глина – это лишь набор химических элементов, включающих оксид хрома и железа? Нет, она живая, все понимает и слышит. С ней говорить надо, баловать ее и нежить. Только тогда из нее получится качественная продукция. А в домах из такого кирпича будет хорошая энергетика, душевный покой и умиротворение. Знаете, как лучше всего проверять качество глины? Пробовать ее на вкус, приложить к щеке, нежно размять пальцами. Так вы лучше всего поймете степень водопоглощения, вязкость, ее готовность к обработке.
Однако, забегая вперед, заметим: в лаборатории завода глину и продукцию проверяют не только органолептически.
Карьер
Кстати, завод у поселка Белкино появился не случайно. Именно здесь находится одно из самых крупных в Калининградской области месторождений глины. Миллионы тонн! Поэтому-то завод и строился по принципу «Не гора идет к Магомету, а Магомет к горе». Разведанных здесь запасов хватит «Пятому элементу» на ближайшие лет семьдесят.
Все это нам рассказывает Сережа, точнее, начальник карьера Сергей Еремин, когда мы идем к месту разработки. Мимо нас, поднимая столбы пыли, пролетают груженые «КамАЗы». Понимаем, что инструктаж насчет одежды не был лишним. Да и на глине под ногами периодически разъезжаются ноги.
Но какой пейзаж вокруг! Мы словно гуляем по каньону. Справа чуть ли не отвесная стены из добытой породы, слева – пологий склон очередного бурта.
– Вы, наверное, думаете, что глина прямо из карьера поступает на переработку? – задает Еремин риторический вопрос. – Это далеко не так. Все эти горы здесь не оттого, что добываем больше, чем завод может переработать. Глина должна вылежаться – минимум девять месяцев. Но мы для получения качественного сырья вылеживаем и два года. После миллионов лет под землей глина на свежем воздухе должна раскрыться, задышать. Вот тот бурт уже готов стать кирпичами, этот еще зреет, а дальний только собираем и укатываем.
Мы доходим до одного из разрабатываемых карьеров.
– Глина залегает неравномерно, – продолжает Сергей свой рассказ. – Здесь ее слой вообще тридцать сантиметров. Как вам уже говорила Валентина Ивановна, наши экскаваторщики просто виртуозы. Снять слой грунта до пласта, затем без земли и песка выбрать такой пласт – ювелирная работа.
Идем мы и в соседний карьер, где жирный слой глины уже не требует ювелирной работы. Три ковша экскаватора – и очередной «КамАЗ» загружен под завязку. Экскаваторщик Виктор Королев нежно как будто подталкивает самосвал ковшом.
– Это и знак уважения к шоферам, и «КамАЗу» трогаться легче, – поясняет Еремин. – Хотя встречаются вредные водители, которые такой чести не удостаиваются. Впрочем, они у нас долго не задерживаются.
Тут Сергея куда-то вызывают, он прыгает в «КамАЗ», который исчезает в клубе пыли. Другой грузовик подво-зит нас к заводу, точнее, к автовесам.
С хранилища – до хранилища
– Автовесы нужны для того, чтобы мы взвесили машину вместе с сырьем и определили удельное содержание в глине влаги, – говорит уже главный технолог Людмила Тяпкина. – С одной стороны, ее не должно быть слишком много, с другой – не меньше 25%. Весы, по сути, первый этап технологического процесса.
А этапов этих, по словам Людмилы Ивановны, более тридцати, при этом основных два.
Первый – от весов до глинохранилища. Это процесс подготовки качественного сырья. Глина проходит питатель, дробитель, камнеудалительную машину, магнитоулавливатель, так называемый расстилающий мост и еще несколько «агрегатов». После этого в сырье не остается ничего, кроме самой глины. И теперь ей самое место в огромном глинохранилище, где она вылеживается до двух недель уже под крышей, чтобы осадки не напитали лишней влагой.
Но и это не последний «склад» для сырья. Когда глину под определенный тип будущей продукции при необходимости смешивают с песком и другими добавками, ее еще выдерживают в шихтозапаснике.
Форма имеет значение
Из шихтозапасника смесь подается в экструдер, который под большим давлением выдавливает из себя «колбасу», точнее, эластичный глиняный брус. Специальный аппарат его тут же режет на кирпичики, которые, в свою очередь, автомат укладывает в правильном порядке и подает в туннельную сушку.
Мы заглядываем в этот туннель. Там темно и гуляет теплый влажный ветер.
– Чтобы заготовки не испортились, их сушат по определенной технологии, – поясняет Людмила Тяпкина. – Здесь влажная зона. Но по мере продвижения вагонеток по туннелю воздух становится суше и теплее. На весь процесс сушки уходит 48-60 часов. Кстати, воздух в туннель подается из печи. А вот кирпичи из сушки – в печь.
Следуем к печи. По дороге в азарте съемки фотограф заступает за желтую линию. Срабатывает барьерная защита, фотограф быстро спохватывается, но грейфер практически останавливается. Весь цех замирает в ожидании – встанет конвейер или… Аппараты немного подумали и завертелись как ни в чем не бывало.
Волшебство
– Катенька! Леночка! Игорек! – нетрудно догадаться, кто вышел из своего кабинета и окликает рабочих. Да и мы для Валентины Ивановны уже Андрюша и Ромочка.
К слову, насколько мы заметили, работников завода можно поделить на несколько категорий. Первая – это те, кто приехал в Калининградскую область с Донбасса. Вторую она переманила с других российских заводов. И третья – это местная молодежь, которую Валентина Резник направляет учиться в профильные вузы.
– Вот, познакомьтесь, это Сергей Полунин. Он работает у нас волшебником. Это он отвечает за процесс обжига. Так подбирает параметры, что сырье превращается просто в идеальный кирпич.
В печи температура - до 1040о С, поэтому даже рядом с печью, мягко говоря, не замерзнешь. Внутрь мы заглядываем через специальные иллюминаторы. Сюрреалистичная картина! Если бы на Марсе были кирпичные стены, то они, наверное, выглядели бы именно так.
Технологи же наблюдают за процессом на мониторах. На них четко видно, в какой части печи какая температура, как горелки подают пламя и многое другое. Весь процесс обжига очередной партии занимает от 32 до 48 часов.
Готовая продукция упаковывается автоматически. Но перед этим работники отдела контроля качества просматривают всю партию. Часть кирпичей попадает в лабораторию. Здесь их проверяют на прочность, влаго- и морозостойкость и т. д., и т. п.
– Сегодня мы выпускаем партию рядового кирпича, процесс производства которого несколько попроще, – поясняет Валентина Ивановна. – А вот на следующей неделе возьмемся за лицевую продукцию. Слышали про нашу «баварскую кладку»? Это уникальная технология флеш-обжига, которую мы держим в секрете. Ведь без всяких красителей мы получаем продукцию разных оттенков – от терракотового до черно-коричневого глянца. Считаете, что так не бывает? С нашими волшебниками и не такое возможно!
