Что происходит с бизнесом, если в его распоряжении находятся памятники архитектуры? Насколько обременение по содержанию объектов культурного наследия мешает или вредит делу? Может ли бизнес использовать преимущества исторического места — его известность и популярность? На эту тему — несколько кейсов калининградских бизнесменов от журнала Королевские ворота.
По количеству исторических памятников на душу населения Калининградская область занимает одно из лидирующих положений в России. В бывшем Кенигсберге каждый третий довоенный дом — памятник. В каждом поселке стоит кирха (или руины кирхи), и это тоже памятник. По данным Министерства культуры России, в нашей области поставлено на охрану более 1,5 тысячи памятников архитектуры, истории и культуры, 34 из них имеют статус памятников федерального значения. Львиная доля объектов культурного наследия принадлежит государству и — с 2009 года — Русской православной церкви.
В этом богатстве можно усмотреть потенциал для роста, для развития туристско-рекреационной отрасли, однако говорить пока приходится лишь о потенциале, не больше. Практика показывает, что лишь малая доля объектов культурного наследия так или иначе вовлечена в рынок и имеет хоть какое-то значение для развития экономики. Подавляющее большинство кирх, замков, господских домов, промышленных и инфраструктурных сооружений с богатой историей представляют собой жалкое зрелище. Деньги в реставрацию не вкладываются (за небольшим исключением, которое только подтверждает правило), а удачные бизнес-проекты, родившиеся под сенью готических сводов, можно пересчитать по пальцам.
С государством все понятно — оно долгое время не считалось эффективным собственником. РПЦ тоже в удачных проектах пока не замечена. Скорее, иерархи даже не представляют, что им делать со свалившимся нежданно богатством. А что же частный бизнес? Есть несколько удачных примеров. Среди них — Дом техники, в котором сегодня расположен торгово развлекательный комплекс "Эпицентр". Первый в городе кинотеатр "Заря", расположенный в историческом здании. Ресторан "Солнечный камень", занимающий Росгартенские ворота Кенигсберга. Сооружения довоенного портового элеватора, которые до сих пор используются по первоначальному назначению. Есть замечательный отель "Шлосс" в Янтарном, который хоть формально и не является памятником, но представляет собой восстановленное старинное здание, и сегодня его практически невозможно отличить от аналогичного заведения где-нибудь в Нормандии или Бретани. Наверное, есть что-то еще. Но в любом случае, это не много для такого богатого историческими достопримечательностями региона, как наш.
Бизнес не торопится инвестировать в памятники, хотя больших преград для этого сегодня нет. Сейчас, как говорит замначальника Службы государственной охраны объектов культурного наследия Евгений Маслов, можно приобретать памятники в собственность, можно брать в аренду на 49 лет (некоторые объекты можно получить исключительно в аренду). Можно придумать проект, все четко просчитать и спокойно взяться за реализацию, при этом не забывая выполнять охранные обязательства. И вот это и является главным камнем преткновения. Практически для любого бизнеса, для его развития эти обязательства станут помехой. К примеру, у вас гостиница в старинном замке, замок небольшой, приземистый, вы хотите увеличить коммерческое пространство и сделать лишний этаж под самой крышей. Для этого вам в числе прочего надо пробить в крыше мансардные окна. Вот с этого момента начинаются проблемы. Трогать крышу нельзя ни в коем случае, поскольку мансардные окна нарушат исторический облик здания. На этом точка, проект можно сворачивать. Впрочем, арендатор тевтонского замка Прейсиш-Эйлау, что в Багратионовске, еще в 90 е годы сделал в замке мансардный этаж, но это в итоге не спасло арендатора от разорения. Историческое здание было испорчено, а гостиница так и не открылась.
Выполнение охранных обязательств, куда часто входят работы по реставрации, как правило, делает проект чересчур дорогим и нерентабельным. Тот, кто вкладывает в такое предприятие деньги, должен быть готов к тому, что вернутся они к нему не завтра и не послезавтра, а может быть, и никогда. Гораздо проще и значительно дешевле построить новую гостиницу, чем превращать в нее какой-нибудь исторический особняк в бывшем районе Амалиенау. И это не какая-то калининградская или российская особенность. Точно такая же схема работает, скажем, и на берегах Луары, усыпанных, словно бриллиантами, старинными шато, которые сегодня — несмотря на то что являются отелями, ресторанами, клубами, развлекательными центрами и приносят приличный доход своим владельцам, — остались самыми настоящими шато. Без мансардных окон, без пластиковой мебели, с чудовищно дорогущей реставрацией, в которую в свое время вложили целые состояния.
Далеко не каждый на это решится, на такой вот бизнес. Даже в Европе, где процент обеспеченных людей, а также доля малого и среднего бизнеса выше, чем в Калининградской области, а бизнес на исторических памятниках сродни хобби. Что-то близкое к коллекционированию французских импрессионистов.
Тот, кто решается вложить деньги в "кирпичи истории", точно не ждет сиюминутной прибыли. К примеру, Виктор Батурин, который в нулевые был самым известным в Калининградской области "скупщиком" исторической недвижимости, вряд ли рассчитывал на быстрый возврат вложенных средств. А ему принадлежало несколько очень примечательных объектов: дом Наполеона в Правдинске, дом, в котором скончался Барклай-де-Толли под Черняховском, да и замок Прейсиш-Эйлау, по некоторым сведениям, принадлежал именно ему. Батурин, по крайней мере, здесь, в Калининградской области, был в первую очередь энтузиастом и уже потом бизнесменом. Может быть, именно это его в итоге и подвело.
В Черняховске живет и работает предприниматель Владимир Яновский. Его профильный бизнес — строительство и металлообработка. Еще он коллекционирует старые автомобили, антиквариат (открыл в Черняховске первый в области частный музей), а также покупает памятники истории. Ему принадлежит кирха в поселке Тельманово, где покоится мумия отъявленного французского гугенота Пьера де ля Кава, руины орденского замка Заалау к западу от Черняховска и еще кое-что по мелочи.
— Почему не реставрируете? — спросил я Яновского при встрече.
— Сложный вопрос. Когда-нибудь отреставрируем.
— Это вообще очень дорого?
— Очень. Капиталовложения огромнейшие. Вы даже не можете себя представить. Без привлеченных средств вообще невозможно, но пока я их не вижу.
Увы, вывод напрашивается далекий от оптимизма. Энтузиастов, которые хотят и способны превратить исторические памятники в бизнес-проекты, крайне мало, и их число только сокращается (достаточно вспомнить, где сейчас находится Виктор Батурин). О помощи государства говорить не приходится, его роль сводится к функции надзирателя, а само государство вовлечь историю и культуру в рыночный оборот, как мы прекрасно видим, практически не в состоянии
Огуречный форт
Форт "Дона" — случай особый. Мало где можно встретить огуречную рассаду на стенах памятника регионального значения. А тут даже не рассада — тут огромный тепличный комплекс, выросший на обломке "Ночной перины Кенигсберга". Действительно, от форта мало что осталось, так как в январе 1945 года он был обстрелян крупнокалиберной артиллерией, а во время штурма советские саперы устроили такой взрыв, что превратили казармы в груду кирпича.
В конце 90 х у этого места появился новый хозяин. Цветущий сад он не обещал, зато устроил приличный огород, с грядок которого сегодня добрая часть калининградцев ест салат, помидоры и огурцы.
— Я форт в аренду взял на 49 лет 15 июня 1999 года. Сейчас у меня множество сложностей и море проблем, — говорит директор тепличного комплекса "Дона" Павел Купцов. — Насколько я знаю, во время войны он был обстрелян, а потом еще при Хрущеве его подрывали, потому что думали, что он немцам отойдет. В итоге мне досталось 25 метров крепостной стены и несколько казематов, заваленных мусором.
Купцов утверждает, что ему и самому не очень приятно видеть развалины и что он все-таки прилагает усилия по восстановлению, однако серьезно вкладываться в то, что ему не принадлежит, не желает.
— В аренду все это хозяйство я взял еще у Научно-производственного центра (НПЦ), а в 2002 году эта организация попыталась передать его фонду имущества, однако фонд от такого приобретения отказался, ссылаясь на то, что форт в руинированном состоянии. Короче говоря, собственника сейчас у него нет, но рано или поздно я приобрету его, не собираюсь отказываться. Если бы я думал иначе, то ушел бы отсюда. Понимаю, что это памятник и что он должен выглядеть по-человечески. Сейчас это куча камней и кирпичей, а те помещения, что есть, наполовину советскими рабочими построены и переделаны под овощехранилища.
Однако, осознавая историческую ценность сооружения, Купцов не считает, что восстанавливать его нужно в связке со службой охраны памятников. Несмотря на то что проверки Службы Госохраны время от времени происходят (охранные обязательства никто не отменял), в Купцове зреет недовольство.
— Кто догадался форту — в том виде, в котором он сейчас находится, — присвоить звание памятника регионального значения? У нас 12 фортов, но как именно этот могли памятником назвать? Хоть кто-то из чиновников тут был? Пусть приедут и покажут мне, что тут еще можно сохранить. Немцы приезжают иногда, мне им стыдно весь этот страх показывать. Короче, списать этот форт надо, а чиновники пусть дурью не маются, — говорит бизнесмен и снова переключает внимание на огурцы-помидоры.
Врангеля покинули арендаторы
После выселения арендаторов башни Врангеля с их насиженного с 1996 года места у службы охраны объектов культурного наследия появился любимый пример "плохого хозяйственника". Компания "Арт и К", возглавляемая Инной Крыловой, использовала башню почти 20 лет, однако, как оказалось, довести памятник до ума у нее не получилось. Бывших арендаторов обвинили в том, что они, взвалив на себя ответственность по консервации и реставрации объекта, смогли выполнить только малую часть обещанного.
История получения башни Врангеля в аренду на 49 лет тоже, как оказалось, была не совсем прозрачной. В 1996 году главой Научно-производственного центра по охране памятников был некий Сергей Осечкин. Он не только отдал памятник, не запросив с арендаторов никакой платы (такая процедура возможна при условии постоянного отчета о проведенных работах), но и регулярно подписывал приемку работ с пометкой "работы выполнены в полном объеме".
Тем временем Инна Крылова вместе с командой единомышленников вычистила внутренний двор, открыла ресторан с действующими каминами и антикварный салон. Изнутри все это смотрелось довольно прилично, к тому же двор башни время от времени отдавали под рок-фестивали. Тем не менее фасад продолжал разрушаться, а второй этаж, где Инна Крылова мечтала открыть галерею для калининградских художников, забросили.
В 2008 году одновременно с созданием службы госохраны объектов культурного наследия у арендаторов начались проблемы — в здании-памятнике начались проверки. Практически каждая заканчивалась предписанием.
— Мы стали предъявлять претензии о невыполнении арендатором обязательств, штрафовали, — рассказала юрист службы Елена Голубь. — Но каждое наше предписание арендаторы оспаривали в суде, прошло порядка ста судебных заседаний.
Возникает вопрос, каким образом оцениваются возможности арендаторов по реставрации объектов культурного наследия или хотя бы их сохранения. Даже за счет отсутствия арендной платы.
— Это риски бизнесмена, его обязательства, — отвечает зам руководителя службы Евгений Маслов. — Теоретически мы можем в самом худшем случае доводить дело до суда, даже если объект оформлен в частную собственность. Нам придется доказать, что объекту причинен непоправимый ущерб.
В случае с башней Врангеля доказательства собрать смогли, и решение суда лишило арендаторов всех прав владения. 12 февраля два десятка судебных приставов проникли на территорию башни, опечатали помещения и повесили на входе тяжелый замок.
— Это несправедливо, — утверждает Крылова. — Мы потратили на восстановление башни около 170 миллионов рублей. Это серьезные инвестиции!
Юрист Елена Голубь в суде отвергала претензии Крыловой, заявляя, что никакие сметы и прочие документы не подтверждают таких вложений.
Что в итоге? Разрабатывается концепция будущего использования башни, вещи и оборудование "Арт и К" вывезены, а губернатор, побывавший на объекте после выселения арендаторов, намекнул, что ресторанов тут больше не будет — их место займет музей.
Казематы бастиона "Обертайх"
Каземат и казематированные траверсы бастиона "Обертайх", построенные военным инженером Эрнстом Людвигом фон Астером в середине XIX века, расположены в самом начале Литовского вала, за зданием бастиона. С давних времен они были отданы под кафе "Кентавр", как любили говорить его владельцы, — первого заведения в Калининграде, начавшего обслуживать интуристов. В свое время "Кентавр" был обласкан публикой, там отмечали дни рождения, свадьбы, выпивали и танцевали. С приходом свободного рынка и стремительного развития общепита с новомодным маркетингом, иностранными поварами и другими прелестями, "Кентавр" начал терять популярность — гостей становилось все меньше, здание приходило в упадок, подвалы затапливало.
Каземат и траверсы — памятник истории и культуры регионального значения, находится в собственности Российской Федерации, — были переданы по договору аренды Мариане Гаязовой, которая и управляла кафе "Кентавр" вместе со своей семьей. Особый статус объекта постоянно требовал вложений в ремонт помещений. Однако арендатор за объектом следить перестал — посыпались предписания об устранении нарушений со стороны Госпожнадзора и Санэпидемстанции.
В 2009 году Росимущество инициировало расторжение договора аренды в связи с нарушением пункта о надлежащем содержании объекта. Гаязова оспаривала решение в суде, но успеха не добилось. Договор был расторгнут, а объект принят Росимуществом и выставлен на торги. В итоге чего появились новые хозяева — компания "Астер".
Около года новые арендаторы проводили реставрационные работы. Ресторан "Астер" открыли 14 февраля 2012 года. На территории появилась новая летняя площадка — ее остеклили, провели вентиляцию, отопление и другие коммуникации. Пять траверсов были отремонтированы и превратились в склады и офис для сотрудников. "Мы занимались не только ремонтом основных сооружений, но и благоустройством всей территории, — говорит генеральный директор компании Лариса Ментей. — Провели ландшафтные работы, организовали небольшие аллеи и летние беседки. В подвале будет ночной клуб. Огромных вложений, в несколько десятков миллионов рублей, потребовала парковка".
По словам Ментей, договор, заключенный в рамках торгов на 15 лет, недавно был продлен на 49 лет.
Клуб "Астер" вмещает не более 60 человек. "Мы думали о том, чтобы использовать историю этого места, но попытки найти партнеров среди туристических фирм не увенчались успехом, — комментирует Лариса Ментей. — Тем не менее нам удалось найти своего клиента".
Несколько лет назад клуб "Астер" посетил потомок инженера Астера — отобедал, сфотографировался, привез портрет своего предка и, как говорят, остался доволен.
Дом техники в "Эпицентре"
Дом техники построили для проведения ежегодной Восточной ярмарки в 1924 году. Архитектор — Ганс Хопп. Позже здание переименовано в Дом Шлагетера. Там выступали с речами Брюнинг, Геббельс и Гитлер. Дом техники бомбили англичане в августе 1944 года. После войны здание фактически не восстанавливалось. В части помещений были организованы магазины и павильоны Центрального рынка. Калининградская компания "ГрандЛидер" — приобрела объект в 2013 году. До этого момента у здания было два владельца: компания "Терра Дирекшен Калининград" и московская инвестиционная группа "Ренессанс-Недвижимость".
Реставрацией и восстановлением памятника занималась структура Сергея Козлова (бывший депутат Калининградской областной думы, вице-президент банка БИН, управляющий филиалом БИН-Калининград. — Ред.), который приобрел объект в 2004 году.
"Бюджет получил более 70 млн рублей только за выкуп акций предприятия, которому принадлежали эти развалины, в рамках договора между мэрией и Бин-банком был прокредитован ремонт улицы Горького, — говорил Сергей Козлов в интервью газете "Аргументы и факты" в январе 2007 года. Внутрь сооружения было имплантировано новое здание, весящее десятки тысяч тонн. Инженерные задачи здесь оказались таковы, что их решение годится для учебников.
Когда проектируется торговый центр, девелопер заранее планирует, где будут размещаться так называемые "якоря" — двигатели торговли, точки, привлекающие максимальное количество людей. Львиная доля первого этажа здания была отдана под продуктовый гипермаркет.
"Гипермаркет в подобном торговом центре не может стопроцентно полезно, в классическом понимании, использовать все площади, необходимые для большого количества технических зон. Не прав тот, кто говорит, что любой собственник площадей стремится „выжать“ из них максимум. Мы за разумное и безопасное использование, — говорит директор торгового центра „Эпицентр“ Станислав Кашинский, — Не секрет, что перед продажей прошлый собственник более года не инвестировал в здание и его обслуживание. Здание является памятником архитектуры регионального значения. У нас есть обязательство, в соответствии с которым государственной охране подлежит весь объект, включая конструктивные особенности и скульптуры (в Доме техники они расположены с торца здания со стороны ручья. — Ред.). В случае с торговым центром ситуация осложняется постоянной сменой арендаторов, у которых тоже есть свои запросы на помещения. На практике это означает невозможность произвести любые работы, включая ремонт, без согласования с госорганами и доказательства того, что реализация какого-либо нового проекта не нарушит исторический облик и культурную ценность здания".
Использовать преимущества исторического наследия, по словам Кашинского, пока не очень получается. Когда-то у маркетологов была идея "приглашать туристов к скульптуре", однако быстро стало понятно, что конкуренцию с туристическими гигантами выдержать трудно. Бюрократические сложности и высокие требования, скорее, осложняют жизнь торгового центра, нежели упрощают. Особенно в части рекламных конструкций.
"Центральный фасад — одна из наших больных точек, — говорит Кашинский. — Люди приходят не для того, чтобы полюбоваться скульптурами Германа Брахерта, а чтобы сделать покупки и провести время. Арендаторам комплекса нужна реклама. Я согласен с тем, что она не должна портить облик города. В нашем распоряжении есть совершенно разные концепции заполнения фасада, они разрабатывались с учетом всех сложных требований, однако ни одной из них, видимо, не суждено воплотиться в жизнь. В прошлом месяце мы получили ответ от комитета архитектуры и строительства, что размещение рекламных конструкций на фасадах объектов культурного наследия является нарушением, в связи с чем разрешение на установку рекламных конструкций на фасадах объектов культурного наследия не выдаются. Хотя несколько лет назад паспорта на рекламные конструкции нам выдавались. Некоторые из них заканчиваются в этом году, и если мы не получим разрешение, то это может стать проблемой и для нас. Сохранение истории важно, но мы понимаем, что живем и развиваемся в центре современного города".
Дорогие Росгартенские ворота
Кейс о продаже Росгартенских ворот, памятника культуры и архитектуры федерального значения, — долгая история перехода объекта в частные руки — пока единственный пример в Калининградской области.
"В 1996 году администрация города предложила мне в порядке оказания помощи взять кафе в аренду и привести в порядок, в бюджете на это тогда денег не было. Я подумал и принял предложение. В 1996 году был оформлен первый договор аренды на нашу фирму "Симбиоз", а в 1998-м я переоформил договор на ИП Канцев", — рассказывает владелец здания Николай Канцев*.
В августе 2008 года вступил в действие Федеральный закон № 159, так называемый закон о малой приватизации. Его суть состоит в том, что если арендатор государственного или муниципального имущества арендует его с лета 2006 года или ранее, при этом не имеет задолженности по арендной плате, то публичный собственник — субъект Российской Федерации или муниципалитет — обязан продать имущество арендатору без аукциона, по его заявлению. В 2008 году Росгартенские ворота находились в собственности Российской Федерации, в долгосрочной аренде у Николая Канцева и использовались под ресторан "Солнечный камень". Выкуп имущества на тот момент был невозможен, так как "закон о малой приватизации" не распространялся на федеральное имущество. Однако за год до принятия закона началась передача в региональную собственность пятнадцати памятников, среди которых были и Росгартенские ворота. В мае 2010 года Николай Канцев подал заявку на приватизацию. Не продать арендуемый малым бизнесом объект чиновники не могли. Сделка по продаже состоялась в сентябре.
"На протяжении всего времени, пока мы арендовали Росгартенские ворота, периодически возникали процессы по отъему. Поэтому, когда у нас возникло законное право приватизировать объект, мы им воспользовались, — прокомментировал г-н Канцев.
Росгартенские ворота были оценены, согласно заключению независимого оценщика, в 10,3 миллиона рублей. Дополнительно к этой сумме покупатель оплатил в бюджет НДС.
"Оценку проводит не покупатель, а продавец. В данном случае — агентство по имуществу. Оно заказывало экспертизу у аккредитованных оценочных компаний, — говорит Канцев. — Во многих странах существует практика, когда исторические сооружения отдают буквально за символическую плату. За одну марку, как это было в Германии, но с большим-большим обременением.
Владелец Росгартенских ворот заменил практически все коммуникации, провел работы по гидроизоляции, благоустройству территории, строительству навеса для летней площадки. По подсчетам Канцева, "ежегодно на содержание Росгартенских ворот уходит не менее 1,5-2 миллиона рублей. При этом за все 16 лет [аренды] ни копейки средств федерального или местного бюджетов на содержание и реставрацию объекта не выделялось".
С 20 сентября 2010 года Канцев находился в судебных тяжбах по самым разным поводам: о наличии охранного обязательства, аренды земли вокруг здания, цене продажи памятника. Тринадцатый апелляционный суд даже возвращал объект в собственность Калининградской области. Но судебное решение оставить Росгартенские ворота Николаю Канцеву все же состоялось.
Ресторан "Солнечный камень" успешно работает, имеет хорошую туристическую привлекательность: его любят иностранные делегации и чиновники. В 2005 году там обедали Владимир Путин с Владимиром Егоровым и Валентиной Матвиенко. По словам Николая Канцева, ресторан не является основным источником его дохода, — это скорее дорогостоящее хобби: "Тем, кто говорит, что я прибрал к рукам этот объект для привлечения прибыли, можно посоветовать прибрать к рукам любой другой из многочисленных пустующих объектов Калининградской области. Пусть придут, возьмут, сделают и докажут мне, что они могут сделать лучше меня. И я буду только рад".
* Здесь и далее комментарии Николая Канцева приведены из интервью kaliningrad.ru, опубликованного 19 июля 2012 года
Под лучами "Зари"
Кинотеатр "Заря" — памятник архитектуры регионального значения. Об этом известно меньше, чем о других объектах с краснокирпичной кладкой. Тем не менее, когда к кинотеатру пристроили стеклянный вход и подняли на него киноафиши, служба охраны памятников немало возбудилась. Формальности удалось уладить. Но всякий владелец комплекса знает, что любая реконструкция или перестройка одним желанием ее произвести не ограничивается.
"Универсал" — легендарное для Калининграда место. В середине 90 х прошлого века в здании кинотеатра "Новости дня" открылось казино, дорогой ресторан, ночной клуб. Затем появилась "Заря" — в 1999 году его присоединили вторые владельцы комплекса Александр Волков и Олег Комлев (самые первые хозяева "Универсала" растворились в мутной и трагической истории девяностых. — Ред.). Но завидную репутацию заведению создал все-таки Комлев. Он считал, — да и сейчас считает, — что нарушение исторической идентичности (или прекрасно сочиненной легенды об этом) приведет к потере ценности и своеобразия места. Он в свое время проводил внутренние перестройки, не нарушая идею организации пространства, залы казино и ресторана наполнил антиквариатом из личной коллекции. После продажи он антиквариат, разумеется, забрал. А продолжать сложившуюся историю новые хозяева не стали. Самым известным из них был бывший чиновник Гурьевской администрации Николай Карабакин, покинувший пределы Калининградской области.
У комплекса были запутанные имущественные отношения, постепенно их разрешили, но тем временем "Универсал" и "Заря" еще раз перешел из рук в руки. Как и большинство предыдущих, нынешний хозяин — Владислав Родин — предпочитает себя в этом бизнесе не афишировать.
Ресторан "Универсал" постоянно не работает, скорее всего, потому, что новой успешной концепции сменяющим друг друга управляющим (от рестораторов Агеевых до мастера сетевого общепита Ковалева) изобрести не удалось, а прежняя утрачена безвозвратно, — даже знаменитая, неправильная с архитектурной точки зрения, лестница "Универсала" видоизменена до неузнаваемости; ночной клуб перестал делить славу популярности с конкурентами; элитарный кинотеатр превратился в мультиплекс; в баре "Зари" повесили "плазму" и показывают Чаплина, как в рядовом пивняке.
Очевидно, руководителям комплекса придется выходить за рамки банальности и производить преобразования для получения бизнес-результата. Осенью прошлого года вокруг комплекса начали водить хороводы дизайнеры, архитекторы и всяческие городские активисты. Компания "Примавера", названная в прессе инвестором, объявила неофициальный конкурс, на который представили свои работы архитекторы из Калининграда, Вильнюса и Люксембурга. В каждом проекте от сегодняшних "Зари" и "Универсала" оставалась только часть фасада. В чем заместитель руководителя службы госохраны объектов культурного наследия Евгений Маслов проблемы не видит: "Есть такой вид работ, как приспособление к современному использованию. Но внешние и внутренние элементы все равно будут сохраняться".
Инвестор и городские власти, посовещавшись, выбрали вариант, который показался им более-менее приемлемым — эскиз проекта, созданный гражданином Люксембурга Турканом Дагли.
Другой участник конкурса, литовец Ричардас Вишняускас, — а он работал архитектором комплекса при Комлеве, — поднял тревогу. По его мнению, зданию-памятнику грозит опасность.
— Мы взялись за этот проект, так как думали, что владельцам здания хочется сохранить объект и подчеркнуть ценность старой архитектуры, — говорит Вишняускас. — В нашем проекте мы руководствовались теми принципами, что, делая новое, старое полностью сохраняем. Мы постарались убрать новую архитектуру на задний план, а фасад старого здания не трогать вообще. Однако заказчик, видимо, руководствуется другими мотивами.
— На первом этаже после реконструкции останется и общепит, и кинотеатр, — говорит руководитель проекта по развитию культурно-развлекательного комплекса "Scala" Мария Лагутинская. — "Заря" останется в том же кирпичном оформлении. Появится пятый этаж и музей космонавтики.
То, что комплекс уже не будет прежним, ясно, хотя в службе госохраны на эту тему говорят осторожно.
— Задание по кинотеатру у нас получено, но на согласование проект еще не предоставлен, — сообщил Евгений Маслов.