Иван Петровский:
Господин Ошлис! В своей статье Вы не затронули очень важный момент градостроительной политики, проводимой Башиным. Сей архитектор намерен уничтожить великолепнейший парк на острове Канта, прекраснейший сквер на набережной Гюго. Возможно, Вам не ясны этические и эстетические последствия варварской урбанизации центра нашего города. Попробую обратиться к немецкой практичности. Только восстановительная стоимость саженца каштана, сосны, клёна,бука составляет порядка тысячи долларов. Могут здравомыслящие градоначальники уничтожать такие ценности? Может квалифицированный архитектор игнорировать созданный, многократно возросший в цене ландшафт?
Саша:
Что "великолепнейшего" и "прекраснейшего" в убогих парке на острове и сквере на набережной? Застроить красиво, и всё тут!
Вольф Ошлис:
Дорогой Саша и Иван, вы правы, и если вы от местных властей Вашего города получите на это право, тогда примите мои поздравления вы и ваши сограждане.
000000000000000000000000000000000000:
У меня один вопрос - а почему нам должен быть интересен этот немец?
Вольф Ошлис:
Простите, кому адресован этот вопрос? Я немец и писал для немецких читателей. Моя статья была опубликована в гамбургской газете „Preussischen allgemeinen Zeitung“ , непосредственно в том номере, который был приурочен к «встрече восточных пруссов» в Берлине, которая состоялась в этом году. Названная газета имела на этой встрече особое положение, и многие гости брали по одному экземпляру с собой. Хорошо подмечено: Гостями были восточные пруссы, в большинстве случаях так же (как и я) рождённые в Кёнигсберге. Теперь они получили возможность прочитать статью, и узнать каковы на данный момент планы по восстановлению исторического центра города Калининграда и как они реализуются. Это было интересно читателям. Только об этом шла речь с моей стороны.
Патриот:
Сейчас в Калининграде достаточно активно обсуждается вопрос о приграничном движении между нашей областью, Польшей и Литвой. При этом, в случае заключения этого договора нашим гражданам даже поехать будет некуда, поскольку на территории Польши и Литвы в 50-километровой зоне нет ни одного крупного города, даже любимого всеми Миколайки с аквапарком.
Может быть лучше отменить Шенгенские визы для всех граждан России? Ведь в этом случае Европа только выиграет - будет больше туристов, которые имеют много денег. И эти люди в ходе своих поездок будут приобщаться к европейской культуре непосредственно через общение.
Вольф Ошлис:
Согласен! К сожалению, ситуация такова, что с 2000 по 2004 год Германия пережила неприятный „визовый скандал“. Придерживаясь принципа, „im Zweifel für die Reisefreiheit“ («в сомнении за свободу путешествий»), посольствами и консульствами Германии в странах СНГ было выдано 4.847.600 виз, причем в посольствах Москвы и Киева это привело к тяжёлым случаям обмана. Непрошенные гости, например, чеченские террористы, проникли в нашу страну, и с 2005 количество выдаваемых виз было существенно ограничено.
Сеня:
А какое вам вообще дело до Калининграда? Это наш, русский город. Вам здесь не рады и мнение ваше здесь не нужно.
Вольф Ошлис:
Десять, двенадцать лет назад я задал вопрос исполняющей обязанности главы администрации города Калининграда, кто я для неё – иностранец, сын этого города. Её ответ я слышу до сих пор: „Безусловно, Вы иностранец, так как это российский город. Но в связи с тем, что Вы здесь родились, Вы наш земляк“. Я бы с большой радостью заключил эту женщину, красавицу, в свои объятья. Итак, что у меня общего с Калининградом? Я удостоверенный российскими властями «земляк»!
Боданов Андрей Вадимович:
Какой он Ваш? КЁНИНСБЕРГ, во первых. Как он стал российским , и когда ? А. Просто забыли вернуть Германии, может.
Вольф Ошлис:
Уважаемый Андрей, 4 июля 1946 года Кёнигсберг был официально переименован в Калининград. К тому времени в городе проживало ещё около 70.000 немцев, для которых до октября 1948 года было опубликовано на немецком языке 137 изданий газеты „Neue Zeit – Zeitung für die deutsche Bevölkerung des Kaliningrader Gebietes“ („Новое время – газета для германского населения Калининградской области“ ). С лета 1947 года по весну 1948 года большинство немцев было выселено в Среднюю и Западную Германию.
Никто в Германии – никто! – не сомневался, что Калининград – это российский город. Как и ни один россиянин не сомневается, что этот город на протяжении многих столетий был германским. Когда в 1990 году Калининград перестал быть закрытой военной зоной, на радиостанцию „Deutsche Welle“, которая транслируется также и на русском языке, приходил непрерывный поток писем от калининградцев, которые просили рассказать им что-нибудь об истории города. Руководитель редакции так же как и я родился в Калининграде и поручил мне писать каждую неделю доклад на восемь минут – для радио это целая вечность! . Это продолжалось многие месяцы, и каждый новый выпуск брал за основу письма слушателей: „Да, автор прав, но что было…“А далее, тема следующего сообщения – превосходно!
Что касается названия города, то немцы к этому не имеют никакого отношения. В Калининграде мне часто задавали вопрос, что я думаю по поводу названия города, на что я в конечном итоге в качестве компромисса предложил „Kalininberg“ („Калининберг“). Но это была только шутка. В 1980 году я уже вёл долгие и весёлые дебаты с тремя россиянами. Давайте переименуем город в честь Канта? Да, давайте! Для этого ответа нам потребовалась одна минута – чтобы потом 60 минут весело спорить, должен ли город носить имя „Kantgrad“ („Кантград“) или „Kantstadt“ („Кантштадт“). Мои восточно-прусские соотечественники во время встречи на Троицу в Берлине „апеллировали“ к Путину вернуть городу его прежнее название. Это было одно единственное требование, которое было высказано на этой встрече. Это неисполнимое требование?
Валерия:
А при чём здесь стена Берлинская? Да будет Вам известно, Берлинская стена была возведена 13 августа 1961 года, а Вольф Ошлис сбежал из ГДР в ФРГ в 18 лет, соответственно в 1959 году
Вольф Ошлис:
Абсолютно правильно, уважаемая Валерия! Только одно замечание: Официально для ГДР никогда не существовало никакой «стены», а это был «антифашистский защитный вал». Он был возведён не для того, чтобы «защищать» ГДР – от кого? -, а для того, чтобы остановить бегство более трёх миллионов человек на Запад. Среди них были я и вся моя семья.
Маша:
Как вы относитесь к современному российскому руководству? Путину, Медведеву?
Вольф Ошлис:
Четыре года назад некоторые авторы в интернет-журнале „Eurasisches Magazin“ («Евразийский журнал») вели «стратегические дебаты» на тему „Россия и Европейский союз“. Я принял участие в них и осознанно ясно выразил свое мнение по отношению к Путину: „Мы относимся к Путину так, как наши предшественники относились к Петру Первому – как российскому патриоту, как надёжному партнёру Запада и как к личности, способной воспринимать всё новое“. Это высказывание так понравилось русским, что они перевели мою статью в полном объёме и переиздали (inoSMI.RU, 29.8.2005). Благодаря тарелке на крыше я могу смотреть многие российские телепрограммы и в начале марта мог своими глазами следить за тем как проходили последние выборы президента. Больше всего меня впечатлила беседа с социологом Владимиром Соловьёвым, автором книги „Путин: Путеводитель для неравнодушных“ (или похоже), где он сделал очень точные высказывания о политической системе и соотношении сил в России. Это дело только русских, кого они ставят во главе государства и какие надежды на него возлагают. Нас немцев это абсолютно не касается, так как мы и наши партнёры из стран ЕС, будем находить общий язык с к а ж д ы м российским президентом. Подтверждением этому служит визит Ангелы Меркель к Медведеву, который я с большим удовольствие комментировал по германскому телевидению: То, что наше „стратегическое партнёрство“ с Россией является двусторонним - это так важно и надежно, что оно без потерь переживёт любое перемещение должностных лиц, стоящих во главе государства! Что касается меня лично, то я желаю юристу Медведеву лёгкой руки, если он хочет выступить против „правового нигилизма в России“ – его слова!
Андрей Сергеевич:
Как вы считаете, может ли территория Калининградской области вернуться в состав Германии? При каких условиях? Заинтересована ли Германия в этом?
Вольф Ошлис:
Дорогой Андрей, Вы читаете на-сербском? Если да, то пролистайте-ка „14 писем сербскому другу“, которые написал славянский философ Тарас Кермаунер в 1988 году и которые были публицистической сенсацией в Сербии. Кермаунер аргументировал примерно так: Вы, сербы, будете вечно иметь проблемы, потому что Вы думаете, что такие категории как территория и народ неизменны. Посмотрите на опыт немцев! Во второй мировой войне они потеряли более трети своей территории и своего народа, что не помешало им, восстановить государство, которое устанавливает нормы для демократии и благосостояния. Можете себе представить, дорогой Андрей, что я как немец был очень горд этим высказыванием почитаемого во всем мире словенца, и оно стало моим убеждением.
Что касается Вашей Родины, то за 63 года после окончания войны ни разу – ни разу – не было предпринято попытки со стороны германской политики вернуть Калининград в состав Германии. Если бы сама Россия пришла к этой идее – не дай бог - преподнести нам на блюдечке с голубой каёмочкой в качестве подарка эту область, мы бы отказались. Мы не идиоты, чтобы расторгать подписанные договоры или возбуждать недовольство Польши, Чехии, Прибалтийских стран и т.д., если бы они позволили себе изменить существующие границы.
Извините пожалуйста, дорогой Андрей, но хотят ли русские вернуть территорию Аляски в состав России?
Мария Иванова:
Немцам интересен Калининград в качестве объекта для въездного туризма?
Вольф Ошлис:
Дорогая Мария, Ваш вопрос напомнил мне разговор с одним таксистом в Калининграде: Ты немец? – Да! – Ностальгирующий турист? – Можно так сказать? – На какой улице ты родился? – Я прошу тебя, они уже давно называются по-другому! – Всё равно скажи! – Харденбергштрассе! Он жмёт на тормоза прямо посередине улицы и достаёт из кармана план города, который много лет назад был издан Marburger Herder-Institut: старые и новые названия улиц в Кёнигсберге/Калининграде. Калининградские таксисты гении, и от моего я узнал, что я родился на улице Пугачёва – Ура!
„Калининград? Не подарок!“, это одно из самых распространённых мнений среди журналистов Германии, которое я не разделяю. Но у меня особое отношение к моему «родному городу». Когда я путешествую по неизвестным мне местностям и опускаю взгляд, я вижу крышку люка с надписью на немецком языке. Я поднимаю голову, и мне бросается в глаза подписанный на немецком языке гидрант. Тогда я поднимаю взгляд выше и вижу надписи на домах „Erbaut im Jahre 1898“ («построен в 1898 году»). В Калининграде невозможно не увидеть следы германской культуры. В одной пивнушке я стащил пивную кружку с надписью „Ostmark“ и подарил моему отцу на рождество. Между прочим, дорогие калининградцы: „Ostmark“ во времена правления Гитлера было название Австрии после её присоединения в 1938 году.
Калининградцы на собственные средства восстановили Кафедральный собор, их оркестр играет музыкальные произведения, которые русские композиторы написали в честь этого города, их журнал „Запад России“ был высококлассным источником, который рассказывал о развитии города, местное издание калининградской «Комсомолки» размещает в каждом выпуске замечательные сообщения о городе, которые именно восточные пруссы, такие как я, читают с огромным интересом.
Калининградцы, как сказал мне местный историк, любят свой город, также и по причине наличия «немецких отголосков»: На российских выставках детских рисунков тех, кто приехал из Калининграда можно узнать издалека – из-за красных крыш. Во время одного случайного разговора с русской пожилой супружеской парой я выслушал раз десять в течение десяти минут хвалебные эпитеты в адрес „немецкого дома“, в котором они жили. И когда я идиот спросил, в чем разница с «русским домом», я получил в ответ целую спонтанную лекцию об архитектуре и культуре быта, что я до сих пор сожалею, что я их не записал на плёнку.
Но, дорогая Мария, мы «ностальгирующие туристы» постепенно вымрем. После нас придут туристы, которых привлекает реконструированный Башиным исторический центр города. Речь идёт не о том «германский» или не германский. Все крупные города Восточной Европы были построены либо немцами, либо согласно „Magdeburger Stadtrecht“ («Магдебургскому правовому положению»), Краков- это копия Нюрнберга, Белград был известен повсеместно вплоть до 17 века только под своим немецким именем „Griechisch Weißenburg“, и то что Санкт-Петербург – это „akkuratnyj Nemec“, знал ещё Гоголь.
Маша:
Как может нравиться то, что строится сейчас в Калининграде? Это же монстры!
Вольф Ошлис:
Уважаемая Маша, по „Пирамиде потребностей“ Маслоу человек нуждается, прежде всего, в пропитании, одежде и крыше над головой. Если в разрушенном войной Калининграде с помощью «хрущёвок» тысячи людей смогли получить жильё, то я снимаю шляпу перед этими строениями. То, что они не особенно привлекательны снаружи, это уже другой вопрос. Вся Восточная Германия наводнена подобными оставшимися со времён ГДР «коробками», которые в данное время частично стоят незаселенными и их сносят за большие деньги. Нечто подобное планирует и Башин в Калининграде. Тот факт, что он хочет снести и «Дом Советов», также оправдан, так как, в конце концов, данное строение никогда не будет закончено.
И то, что порождает современная архитектура, в редких случаях бывает красиво. В Берлине строительство идёт сумасшедшими темпами, но красивейшими городскими строениями остаются дома, возведенные Хензельманном после 1952 года на так называемой «Сталинской Аллее» в Берлин-Фридрихсхайме. Данные объекты находятся в ведении организации по охране исторических памятников.
Посетите как-нибудь эти места, дорогие калининградцы! В Берлине-Карлсхорсте не пропустите Немецко-Русский музей, который располагается в том здании, где 9-го мая 1945 года был подписан договор безоговорочной капитуляции. Почитайте, что пишут русские посетители в гостевой книге. Или купите книги, которые издаёт музей: о генерале Берзарине, о русских женщинах в рядах Красной Армии и т.д. Я во всяком случае там многому научился и пару раз водил туда своих студентов.
Макс Д.:
Как в Германии относятся к Калининградской области?
Вольф Ошлис:
Не поймите меня превратно, дорогой Макс, но Германия не имеет почти никакого отношения к Калининградской области. Когда несколько лет назад Федеративная Республика Германия открыла здесь генеральное консульство, отклик средств массовой информации был единодушно негативный: Что нам надо в этом углу (захолустье), „в котором время остановилось“. Большинство немцев ничего не знают о нём и не интересуются им. Некоторые жители Восточной Пруссии, которые ещё живы, привязаны к своей старой родине, которая также не ассоциировалась со словом „богатый“: Берлин был далёк, мы любим нашу „холодную родину“ и стараемся, с Господней помощью, жить в согласии с миром и соседями. В начале 18-го столетия Фридрих Великий заселил эти практически пустовавшие земли, и пригласил сюда любого, кто испытывал трудности жития в Европе. „На этой земле счастлив может стать каждый на свой манер“, говорил он „старый Фриц“, и эти слова стали сенсацией для Европы, разрываемой тогда различными религиозными концессиями. И все, все пришли – французские гугеноты, австрийские протестанты, русские менониты и многие другие. И результатом данного смешения являюсь я – по рождению тот, кем многие другие только хотят стать, европеец, а именно тот, кто особенно близок славянам. В семье моего отца ещё много говорили на „селезском“, русском диалекте, и в учебных планах Кёнигсбергских гимназий до конца 1944 года в качестве изучаемых предметов вы найдете русский и польский языки.
Этим самым я хочу сказать только то, что: Ваш город, дорогой Макс, может, должен и станет мостом, но этот мост более или менее вынуждены русские строить одни – в Германии совсем мало людей, которые проявляют к вам или к вашему краю особый интерес.
Макс Д.:
Вы общаетесь с другими бывшими жителями города?
Вольф Ошлис:
И да и нет! Я являюсь членом землячества, мои встречи с жителями Восточной Пруссии чаще всего случайны: А, Ты тоже оттуда?! Кроме того, я вхожу в состав редакции „Всеобщей прусской газеты“, которая выступает в качестве «голоса» Восточной Пруссии. На троицу мы все встретились в Берлине – это была приятная немного ностальгическая встреча, которая включала в себя всё, за исключением того, что в Восточной Европе называют «реваншизмом». Он никогда не был распространён ни в Восточной Пруссии, ни у других изгнанников, и моя постоянная про-словянская склонность к данной «отрасли» была всеобще известна – исследования немецкой Восточной Европы, в которых я принимал участие в течение 34-х лет. Соседи как братья, предопределены Господом, подобрать себе ты их не можешь, постоянно с ними только ссоришься, но почему нужно обязательно ссориться? Это восточно-прусский взгляд на вещи, который у них воспитывается с детства. Кроме того я ещё очень любознателен, умею объясняться на восьми или более славянских языках и считаю славян намного более интересными чем немцев. Моё хобби – это немецко-славянские языковые контакты, я собираю германизмы в родственных языках, как другие люди собирают почтовые марки. Дорогой Макс, существует множество способов возвести между странами и народами «шлагбаум».
Cahustik:
Была ли у Вашей семьи недвижимая собственность в Кёнигсберге?
Вольф Ошлис:
Хороший вопрос, но я не имею по этому поводу никакого представления. Что-нибудь должно было обязательно остаться. Один из моих дедов был состоятельным торговцем в Кёнигсберге, другой управлял отелем в провинции, да и вся родня не ютилась в землянках. Но вся наша родня чувствовала себя дома главным образом в той части Восточной Пруссии, которая с 1945 года стала польской. И на то, что у нас было там в собственности я не высказываю никаких претензий или что-либо подобного как большинство восточных пруссов. Я знаю, что некоторые земляки думают по-другому, но я не знаю, что ими движет и на что они надеются. Должна быть создана частная организация, целью которой станет придание старым имущественным правам нового значения и законной силы, но данная организация получит мало одобрения, отклика в средствах массовой информации, а также вообще не получит никакой поддержки со стороны немецкого правительства. Существует только одна вещь, которую я хотел бы выяснить: Мой любимый дедушка по материнской линии, Курт Кройцалер, по окончании войны остался в Кёнигсберге и в сентябре 1945 или 1946 года вместе со своей экономкой Фридой Фролих покончил жизнь самоубийством. Существуют ли какие-либо записи об этих двух старых людях, есть ли сведения о них на кладбищах, где они должны были бы быть, вот это я хотел бы узнать.
Олег:
Добрый день. Хочется узнать вашего мнения о том, что значит для вас Кёнигсберг? Каким находите этот город в данный отрезок времени? Имеется ли что-то важное, что объединяет теперешний город и тот город, который был до 1946 года, а также имеется ли что-то общее у современных жителей этого города и тех поколений, котрый жили в нём до 1946 года? Спасибо за внимание.
Вольф Ошлис:
Дорогой Олег, огромное Вам спасибо за Ваш вопрос! Я покинул Кёнигсберг трёхлетним ребёнком, следовательно у меня нет никаких личных впечатлений от этого города. Всё, что я знаю, я подчерпнул из разговоров и воспоминаний моих родителей. В первых раз я снова вернулся в Калининград в начале 1990-х годов, был приглашён на какой-то конгресс, и в буквальном смысле полюбил этот город с первой минуты. Также была ситуация, а именно в аэропорту, когда я обратился к русскому милиционеру у паспортного контроля со словами «господин 1375», так как у него была табличка на груди, на которой это было написано. На что он мне очень дружелюбно ответил: «Прекратите, это звучит как в концлагере». На что мы оба потом рассмеялись, что и выдало нас нашей спутнице: «Тот, кто смеётся в присутствии милиции, может быть только немецким славистом!»
Я со своей женой в течение многих дней гулял по Калининграду, и моим первым впечатлением было то, что мнение, которое распространено в Германии – Калининград есть забытая груда развалин – абсолютно неверно. На расстоянии в пару сотен метров от центра города попадаются кварталы, улицы и дома, которые кажутся такому немцу как я очень близкими и которые не разрушены. А кирха, в которой меня крестили, и которая уже несколько десятилетий является кукольным театром, меня просто позабавила. Больше меня заинтересовал тот факт, что в Калининграде редко встретишь «церковь», а всё больше «кирху». И моё мнение о том, что в Калининграде необычайно красивые женщины, подтвердит восхищенное одобрение калининградских мужчин : «Очень хорошо подмечено! Калининград был всегда знаменит на весь Советский Союз своими красивыми девушками».
Я прожит десять лет в Гамбурге, и ни разу там не плавал на большом корабле. В Калининграде я в шутку попросил свою жену разбить по буквам название туристического парохода „Порфирий Дзанзибадзе“, как это кто-то услышал и спонтанно предложил мне экскурсию по судну.
Особенной характерной чертой города мне кажется то, что: калининградцы не настолько коммуникабельны, как это раннее было принято в Восточной Пруссии. Я познакомился с главным редактором «Запада России», с микрофоном допрашивал его в течение двух часов и он постоянно меня переадресовывал как эстафетную палочку – то к городскому архитектору, то к руководителю оркестра, то к другим людям, чьи офисы располагались в соседних бюро. Чистый репортёрский Успех!
Я пришёл в университет с просьбой найти мне оппонента для беседы на тему, какие настроения царили после войны в отношениях к немцам и Германии. «У Вас есть такой собеседник для меня, Юрий К. Когда мы можем организовать интервью?» Сейчас же, прямо на месте! Декан чуть не умер со смеху, позвал своего коллегу Юрия и слал злорадно слушать, что тот думает по поводу моего наглого требования. Но Юрий был независим и мы сразу же провели интервью. При этом декан ещё вставил: «В стенах университета курение запрещено, но у Вас есть мое личное разрешение. Вот пепельница».
И событий такого рода было множество. Можно ли себе такое представить в Москве?
Дорогой Олег, каждый город – если он не называется Троя или Атланта – является слагаемым и душой его жителей. Калининградцев я знаю как очень приятных людей, скрытым остроумием которых я наслаждаюсь – например, взять одного вашего учёного, который был большим активистом в КПРФ и сознательно попытался «подколоть» присутствующих представителей Польши предложением провести «коридор» от «экслава» Калининграда в Россию. Польша и «коридор», в то время как Польша ещё с 1918 по 1939 годы имела «польский коридор», который разделял Германию от Восточной Пруссию. Но поляки были родом из Ольштына, поэтому имели восточно-прусский оттенок, они посмеялись на эту тему и в конце концов стали пить с русскими вишнёвую наливку собственного приготовления (на это мероприятие я также был приглашён).
Больше всего мне нравится выражение Юрия К. (и как мне кажется оно более характерно): «Я провожу со своими студентами экскурсии, чтобы они больше могли узнать матушку Россию. В течение трёх дней это им нравится, но потом они начинают ворчать: Это не имеет значения и это ничего не даст и т.д. Они хотят домой, в свою маленькую Калининградскую область. Так как: «Мы русские – но, калининградские русские!»
Когда я был участником вышеупомянутого мной конгресса в Калининграде, один москвич очень и очень долго говорил об опасных планах немецких военно-морских сил, которые должны остерегаться, если у них проснётся «аппетит» в отношении Калининграда и т.д. Потом был перерыв, участники стояли и курили перед дверью. На горизонте возникла большая группа матросов, я спросил одного русского, с каких пор русские матросы носят такие милые маленькие шапочки, они выглядели очень по-немецки. Потом «мальчики в синем» подошли ближе и я увидел, что они действительно были немцами: какая-то немецкая часть флота как раз приехала с визитом и хотела посмотреть панорамную картину решающего сражения в городском музее. Разве можно такое выдумать? Тот самый москвич набрасывается на военно-морские силы Германии, а калининградцы приглашают их в гости.
Калининград – это русский город и останется им до тех пор, пока русские этого хотят. Это город, в котором я родился и это останется так, пока я жив. У меня нет проблем с немецкий прошлым и русским настоящим этого города. У калининградцев, как мне кажется, их тоже нет.
Bog so toboju, ty russkij gorod Imanuela Kanta i Volfa Oslisa!