Самый молодой участник штурма Кёнигсберга, 89-летний ветеран военной контрразведки Гавриил Иванович Хоменко рассказал о своей фронтовой судьбе и жизни после Великой Отечественной.
- Гавриил Иванович, у вас незаурядная военная история. Мальчишкой в одних лаптях убежали на фронт и почти дошли до Берлина…
- Первая попытка попасть на фронт закончилась неудачно. Когда война началась, я учился в седьмом классе. Немцы подходили к нашему селу Степному, это в Сумской области. Наши бойцы отступали, вот я и ушел за красноармейцами. Но дотопал лишь до соседнего села. Там сердобольная женщина меня, голодного и раздетого пацана в мокрых лаптях, приютила, уговорила вернуться домой.
Почти два года пришлось прятаться от оккупантов. Меня призвали в армию 18 ноября 1943 года в 17 лет. После обучения в школу снайперской подготовки прибыл на фронт в районе польского города Ломжа. Там я принял боевое крещение: шла разведка боем, взяли языка. В нашей роте было 60 человек – живыми с задания вернулись только 30 ребят.
Потом участвовал в боях в Гданьске, Гдыне, форсировал Вислу и Одер, а после освобождения Польши и Восточной Пруссии, воевал уже на территории Германии. Пехота - сто километров, пройдешь и еще охота. Очень тяжелый род войск. Перед наступлением "Катюша" как даст залп по врагу, я и думал: вот где хорошо служить, а не в пехоте.
На войне мы жили одним днем. День прожил - и слава Богу, что остался жив.
Когда мы штурмовали Кёнигсберг, 8 апреля у меня был день рождения, исполнилось 19 лет. Бои были страшные, как и по всей территории Восточной Пруссии. Фашисты сопротивлялись яростно. Когда мы наступали, политрук перед нами выступал и сказал: это Восточная Пруссия - осиное гнездо Гитлера. У тебя убили отца – убей десять фашистов, сожгли хату – сожги десять.
Когда мы ступили на эту землю, разрушали все. Понимаете, было столько ненависти к врагу!
Потом нашу часть бросили на берлинское направление, но до Берлина мы не дошли, только до Магдебурга. Там мы встретились с американцами.
- Как встретили День Победы?
- Когда нам в два часа ночи объявили, что война закончилась, мы до 10 часов утра - а наша часть стояла в лесу недалеко от Магдебурга - давали салют. Стреляли в воздух из автоматов, пистолетов. Мы так были рады!
- А что было после?
- Домой, на Украину, я не вернулся. После войны нашу пехотную дивизию расформировали, а меня перевели в танковую часть, которую направили в Прибалтику, в Гвардейск.
С 1947 года служил в Калининграде 47 лет. Так вот семь лет срочной службы, а потом военное дело стало моей профессией на всю жизнь.
В Калининграде работал в пятом дорожном депо. В 1962 году служил в артиллерийской части 47-й дивизии, где был сформирован ракетный полк. Потом нас перебросили во Франкфурт-на-Одере. Там предложили служить в органах военной контрразведке, этой службе я отдал 29 лет. Продолжаю работать на общественных началах в военно-следственном отделе следственного управления Балтийского флота.
- На Украине осталась родня?
- Младший брат живет в Сумской области, тяжело болеет. Хочу к нему съездить. Остальные родственники жили и живут здесь в Калининграде.
- Как менялся наш город после войны?
- Калининград вырос на моих глазах, поднимался из руин. Весной 45-года здесь было не пройти и не проехать, развалины, все в дыму. Когда вернулся в Калининград спустя два года, в центре целых домов фактически не было. Помню, идешь по городу и думаешь, как бы стена на голову не свалилась…От главной площади до Южного вокзала ничего, все стерто с лица земли. Стоял Королевский замок, стены были высотой в три этажа, оставались еще немецкие памятники. Помню, возил одного командированного к нам полковника по этой пустыне, он спрашивает: "А здесь жители вообще есть?" Вот такая была обстановка. Сейчас я город не узнаю, даже на уцелевших во время боев рабочих окраинах все по-другому.
- Сегодня городскую власть критикуют за уничтожение скверов и парков, за точечную застройку, за город-пробку, где отвратительно организовано транспортное сообщение. Каково ваше мнение на этот счет?
- После войны было посажено в Калининграде много деревьев и кустарников. Причем горожане активно в этом участвовали, мы ходили на субботники. Не было денег на жилищное строительство, зато вырос город-сад! Созданные за десятилетия сиреневые скверы и парки, скрашивали послевоенную разруху. То, что сейчас многое вырубили, печально. Но нынешний город мне нравится. Он стал чистым. В советские времена мы поражались чистоте в городах Прибалтики, теперь и у нас порядок, совсем другой город.
- Как вы считаете, можно было после войны сохранить Королевский замок, как исторический памятник?
- Знаете, в бытность первого секретаря обкома КПСС Николая Коновалова это было нереально. Он руководил областью более двадцати лет и был противником всего немецкого, его раздражали даже металлические люки на дорогах с немецкими надписями. Коновалов был готов эти люки заменить все до одного, несмотря на то, что они могли еще долго служить.
Кроме того, 20 лет после войны денег на восстановление Москва не давала, так как вопрос о том, что же будет с этой территорией, обсуждался. Ходили слухи, что область присоединят к Литве или отдадут ГДР. Строительство пятиэтажек на Ленинском проспекте, активная застройка Московского и Ленинградского района началась ближе к 70-м.
Но были люди, которые писали "наверх" по поводу сохранения немецкой архитектуры. Жалобы доходили до генеральных секретарей КПСС. До Сталина, Хрущева и Брежнева. Вот и дали указание Алексею Косыгину, заместителю председателя Совета министров, мол, поезжай, разберись, что там в Калининграде с немецким замком. В итоге замок на Королевской горе все-таки решили снести.
Первые попытки были предприняты еще в 1945-м. Начали подрывать, в домах вылетали стекла, но замковые стены стояли. От подрыва в результате отказались. Поставили задачу перед танкистами, и танки окончательно разрушили Королевский замок. Был 1967 год.
В ситуацию вмешивалась, опять же по жалобам общественности, и тогдашний министр культуры СССР Екатерина Фурцева. Но она призналась, что против воли первого секретаря Калининградского обкома ничего не может сделать. Здесь была своя подоплека. Оказалось, что Николай Коновалов и Михаил Суслов, секретарь ЦК КПСС - свояки. Из Москвы была дана команда разрушить замок, а Коновалов дал распоряжение его снести.
В Калининграде были немецкие дома, которые можно было восстановить, но из центра пришло указание о сносе, разборке зданий. Кирпич большими партиями вывозили морским путем, он шел на восстановление разрушенных немцами городов, например, Ленинграда. Конечно, при желании и имея средства на восстановление, можно было сохранить архитектурные памятники, но тогда ни того, ни другого не было.
- Как вы думаете, будет ли мир на Украине?
- К сожалению, кровь будет литься долго. Не скоро наступит мир. Мы с нашими фронтовиками обсуждали ситуацию - вот если бы сейчас участники Великой Отечественной войны Украины встретились с нами, какое было бы отношение к русским? Я высказал мнение, что "западники" вообще были бы против этой встречи, а наши украинские ребята, которые воевали против Гитлера, думаю, были "за". Но ни черта подобного! Мы написали им письмо-приглашение на День Победы. Ответ был отрицательный.
- Вы недавно вернулись из Польши? С кем встречались?
- У меня в Польше живет единственная дочь. Там же внучка Валерия. Она училась в нашем университете, изучала польский язык и ездила в Польшу на стажировку, где познакомилась с польским студентом Томеком. В 2000 году вышла за него замуж. Когда внучка сказала о том, что приняла предложение Томека, мы даже плакали: как это так -пойдет за иностранца! Но выбору не перечили.
Зять - прекрасный человек. Живут они недалеко от Варшавы, в городе Юзеф. Живут хорошо. Там у меня растут четверо правнуков! Старшему правнуку Камилю 12 лет, готовится к поступлению в гимназию. Лере 10 лет, занимается музыкой и танцами. Павлику восемь лет, он шахматист, а младшей, Виктории, два годика. Я счастливый человек, езжу к своим деткам. Они говорят по-русски, кроме самой маленькой. Меня зовут "деда". Гуляем вместе, играем. О политике и войне не говорим. Я им только объясняю: война это самое плохое дело.
- Как вам удается сохранять боевой дух и отличную физическую форму?
- Супруга помогает. Мы с ней из одного села. С моей Матреной Ильиничной живем вместе уже больше шестидесяти лет душа в душу. Она инженер-химик, работала в лаборатории Балтийского флота. Чтобы быть в форме, надо больше двигаться. Я машины не имею, хожу пешком, а крестьянский труд полюбил с малых лет. И сейчас мы с женой работаем на даче. Так что жизнь должна быть в движении и труде. 14 апреля в составе калининградской организации ветеранов поеду в поезде Памяти "Москва – Минск". В мае едем в Берлин!