Майские данные по темпам развития промышленности в России способны расстроить самого отъявленного оптимиста – индекс промпрозводства рухнул примерно на 5 процентов. Виной тому и низкая цена на нефть, и нестабильность курса национальной валюты, и санкции-контранкции и как следствие всего этого – пассивность потребительского рынка. Население стало меньше покупать, еще меньше брать кредитов, и производство в итоге серьезно затормозилось. С вопросами о том, как на этом фоне чувствует себя калининградская экономика, калининградская "Комсомолка" обратилась к профильному министру Анастасии Кузнецовой.
Итоги года порадовали
— Первый вопрос по поводу кризиса. Понятно, что не все в порядке с нашей экономикой и весь этот негатив быстро не закончится. Как кризисные явления отразились на Калининграде?
— Если оценивать ситуацию за последние полгода, то показатели заметно изменились. В конце 2014-го статистика не показала ни резкого влияния санкций и контрсанкций, ни резкого обвала рубля, который произошел. Индекс промпроизводства вырос за прошлый год на 8,7 процентов. Обрабатывающие производства вообще вышли на 111,2 процента. Даже пищевая промышленность, которая в результате санкций и непростой экономической ситуации должна была "просесть", тем не менее вышла почти на 100 процентов – 99,3. Получается, что во второй половине прошлого года ситуация была очень даже хорошая. Причем намного лучше общероссийской, где индекс промпроизводства составил 1,7.
Из негативных показателей, которые сразу отразились в цифрах, - это инфляция. По итогам прошлого года она была на уровне 15,6, стандартно выше, чем в среднем по стране из-за высокой доли импорта. Вторые - инвестиции. Но падение инвестиций отмечено исключительно в декабре. По итогам июня рост инвестиций был на 15 процентов, в сентябре - около 5 процентов, а по итогам декабря объем инвестиций составил 81,8 процента к аналогичному периоду 2013 года.
— Обвал рубля повлиял?
— В том числе. В декабре из-за колебаний курса и повышения ключевой ставки тут же возникли вопросы с реализацией инвестпроектов. Многие предприятия временно заморозили решения по инвестициям.
— Чем вы объясняете неплохие показатели в целом по году?
— Текущие объемы производства постепенно наращивались. Санкции и контрсанкции сыграли на некотором замедлении и перестройке производств. Но, если брать пищевку, предприятия к концу года почти выровнялись. Скорее всего, пищевая промышленность показала бы 15-20 процентов роста и вместе эти потенциальные проценты роста были потрачены, чтобы выйти на тот же уровень, что и в 2013 году. Процессы прошлого года повлияли, скорее, не на объемы производства, а на инвестирование, на некоторые отложенные последствия, которые сказались бы в будущем.
"Самые плохие прогнозы не сложились"
— И вот, как мы видим, сказалось. Какая ситуация в этом году?
— Этот год выглядит по-другому. При том, что январь и февраль были не самыми плохими – с одной стороны по инерции, с другой стороны, потому что ни одно предприятие не склонно принимать резких решений, и все поначалу ожидают некоторой стабилизации, прежде чем пересматривать свою стратегию. По итогам апреля индекс промышленного производства составил 92 процента. И это ниже, чем в среднем по стране. По стране – 98,5. Но это в некотором смысле объяснимо, если говоря про страну, нивелировать разные регионы. Очевидно, что будут территории, которые в условиях настоятельного импортозамещения, получают свои преимущества. Но есть и другие регионы, в том числе, Калининградская область, где значительная доля импорта в потреблении и переработке. Очевидно, что у нас рано или поздно санкции и контрсанкции дали бы большую просадку.
— К первой категории относятся больше сельскохозяйственные регионы? Ведь им проще заняться импортозамещением…
— Сельское хозяйство и товары народного потребления, которые относительно безболезненно могут быть заменены. Деревообработка, мебель - всё то, что может быстро перестроиться и решить вопрос за счет увеличения объемов, а не за счет технологической модернизации.
— Как это падение структурируется по отраслям?
— Ситуация неоднородная. Если целлюлозно-бумажная промышленность находится на уровне прошлого года, химия показывает 30 процентов роста, металлургические изделия – 12 процентов. Что касается лидеров падения, то почти в два раза упало производство машин и оборудования и на 10 процентов – производство транспортных средств. Эти отрасли просели и в целом по стране.
— Какой вы делаете вывод из последних трендов?
— Вслед за министром экономики Улюкаевым можно сказать, что самые плохие прогнозы не сложились. Мы ведь предполагали, что после первого квартала у нас резче будет падение по предприятиям. Может тут сыграло роль постепенное снижение ключевой ставки… Но с другой стороны, очевидно, что в регионе как инфляция всегда выше, чем в среднем по стране, так и темпы падения у нас всегда выше, учитывая наши региональные особенности. Пару лет назад федеральный университет сделал для нас исследование: они брали агрегированные показатели за 20 лет и накладывали динамику Калининградской области на аналогичные показатели по Российской Федерации. И если смотреть на большом временном отрезке, то при падении регион всегда опускается на 20-50 процентов ниже, чем РФ, а на волне роста мы растем быстрее.
— И главная причина этого?
— Зависимость от импорта, зависимость от российского рынка и специфика этого рынка, потому что наша продукция завязана на импортную составляющую. Еще один важный момент. Если до 2005-2007 года у нас была довольно высокая доля собственных средств в инвестировании, то в последующие годы примерно две трети - это привлеченные средства. Это означает, что когда начинаются негативные ожидания, то калининградская экономика оказывается в зависимости от принятых другими игрокам решений. Это второй фактор, который имеет место.
— Эксперты называют несколько причин, почему проседает экономика. Падение рубля, повышение ключевой ставки, санкции и контрсанкции, геополитика в общем и целом, что-то еще. На ваш взгляд, в случае Калининграда что сыграло главную роль?
— Главная причина – доступ к финансовым ресурсам. Это основное - что для оборотных средств предприятия, что для инвестирования. Если есть ограничения в инвестировании, нет расчета на развитие, расширение производства, дальше реализовывать существующие проекты.
— Доступ к ресурсам вообще или доступ в западные банки, который сейчас в наибольшей степени ограничен из-за санкций?
— И в российские, и в западные. У нас не так много предприятий брали кредиты в валюте. Все-таки многие работали по принципу: в какой валюте ты рассчитываешься, в той проще и деньги привлекать. Вопрос в том, что в декабре и январе со стороны банков не было кредитных решений. И если нет кредитных средств, то это не только на инвестициях отражается, но и на оборотных средствах. Особенно, когда тебе надо переориентироваться на других поставщиков, потребителей, рынки и так далее. Это создает условия торможения для предприятий.
О проблеме 2016 года
— В нашем случае на сложившуюся экономическую ситуации может повлиять так называемая "проблема 2016". Известно, что с 1 апреля следующего года несколько сотен предприятий – а это около 30 тысяч занятых – останутся без таможенных льгот и льгот по НДС. Какие на данный момент приняты решения? Как будем преодолевать кризисную черту?
— В прошлом году было принято федеральное постановление по мерам поддержки рынка труда. Документ, который некоторые представители калининградского бизнеса, перефразируя "проблему-2016", назвали "решением-2016". можно уверенно считать победой Николая Цуканова, итогом слаженной и эффективной работы властей региона с федеральными министерствами. В этом году правительством РФ утверждена методика и порядок предоставления этих субсидий, в соответствии с которой правительство области будет работать с предприятиями. На основании федерального решения разработан региональный проект этого механизма, сейчас идёт его обсуждение с бизнесом. Хочется сделать этот порядок комфортным и дружественным по отношению к получателям, потому что предприятий, которые смогут им воспользоваться, несколько сотен.
— По какой схеме пойдут компенсации предприятиям?
— Главный распорядитель - Минэкономразвития России. Федеральный бюджет предоставляет деньги в областной бюджет так же, как по ФЦП, то есть, в виде межбюджетного трансферта. Регион, в свою очередь, в соответствии с разработанным правительством области порядком, распределяет его . между предприятиями. Это очень похоже на схему предоставления субсидий предприятиям сельского хозяйства. Другое дело, что у нас никогда не было таких массовых мер поддержки.
— Вы сейчас какой эту схему видите? Вот, наступает 1 апреля 2016 года…
— …Наступает 1 апреля 2016 года. Уплачивать пошлину и НДС все равно придется. Предприятие завозит в область комплектующие, оформляет их в режиме свободной таможенной зоны, запускает переработку, получает готовую продукцию. Дальше – вывозит на остальную территорию Таможенного союза, уплачивая пошлину. После этого раз в квартал Минэкономики региона собирает заявки от предприятий. Они должны будут представить документы, что это действительно продукция переработки, что в продукции переработки участвовал иностранный товар, что это не просто замаскированный импорт из серии: ввез, подержал здесь месяц, а потом, не платя пошлину, вывез. И что в этом действительно существует добавленная стоимость. Формы подтверждающих документов сейчас разрабатываются. . В итоге определяется общая сумма заявок, а до федерального министерства доводятся деньги на эти цели. Следующий этап предусматривает издание постановления правительства (сейчас этот вопрос еще обсуждаем с юристами), в соответствии с которым по представленным заявкам и проверенным документам средства перечисляются предприятиям.
— То есть раз в квартал, не чаще?
— Сейчас да. Мы находимся в процессе оценки трудозатрат. Можно ли позволить делать это чаще? Пока не совсем ясно. С другой стороны, 2016-й год у нас будет экспериментальный, посмотрим, как схема будет работать, определится размер субсидий
— Когда это будет видно?
— Думаю, что после первых двух кварталов работы этой системы, то есть к осени 2016 года. Вероятно, весь 2016-й год уйдет на некоторую отладку.
— Как думаете, сколько придется компаниям ждать компенсаций? Раз в квартал компании дают вам заявки, вы проверяете, потом федералы проверяют…
— Нет, федералы будут раз в квартал доводить деньги в областной бюджет.
— А как они заранее будут знать сумму, сколько перевести денег?
— Прогнозный расчет делается на год и поквартальные перечисления. Дальше весь вопрос – попадания в цифру. У нас даже 2013-й и 2014-й годы показывают разницу. Пока все, что можно сделать по поводу заявки в федеральный бюджет, это - брать данные 2013-го, 2014-го, затем 2015-го годов и заявляться на тех объемах, которые имеются сейчас. А дальше, в течение 2016-го, скорректировать их.
— О какой сумме может идти речь? Сколько нужно денег на компенсации?
— На заседании правительственной комиссии по социально-экономическому развитию региона Улюкаев озвучил сумму в районе 60 миллиардов рублей. Это был итог условно начисленной пошлины по результатам 2013 года. Если правильно помню, по итогам 2014 года эта цифра составила чуть более 90 миллиардов.
— Ого! С чем связано такое увеличение?
— С тем, что ряд пошлин уплачивается и рассчитывается в евро. В этом увеличении есть, конечно, и доля объемов производства. Но важнее то, что значительная часть пошлин уплачивается не в проценте от стоимости, а в евро на единицу изделия, тонну веса и так далее.
Про субсидии перевозчикам
— Еще одна мера поддержки. Весной было решено субсидировать железнодорожные перевозки из Калининградской области на «материк» и обратно. Так?
— Да, этот документ вышел в апреле. С одной стороны, схема компенсации железнодорожных тарифов существует. Например, для автопроизводителей на Дальнем Востоке. С другой стороны, это всегда делалось только для определенной группы производителей, - когда пытались поддержать ограниченное число производителей по неограниченному кругу товаров. С этой точки зрения, это, безусловно, новация в части федеральных мер поддержки. Проблема долго существовала, но в практическом смысле нашла свое решение в первый раз.
— Какие затраты будут компенсироваться предприятиям?
— Будет субсидироваться транзитная разницы и при ввозе сырья на территорию Калининградской области, и при вывозе готовой продукции на территорию "материковой" России. То есть мы закупили в России и везем в Калининград…
— Закупили обязательно для производства?
— Не для потребления. Для производства, а также строительные материалы. …Это не будет касаться ситуации, когда мы купили в Белоруссии или везем в Белоруссию, потому что в этом случае это затрагивает уже межправительственное соглашение, и мы не можем это регулировать федеральной нормой. Поэтому только из России в Россию и обратно.
Добавлю, что предлагается достаточно понятная схема компенсаций, потому что стоимость услуги, связанная с железной дорогой, в том числе транзитная составляющая, есть в счетах, ее очень легко вычленить, сравнить, выделить эту разницу и ее компенсировать. То, что касается услуг экспедиторов, порожнего прогона и так далее – это не будет входить в эту компенсацию. И очевидно, что пока эта схема субсидирования не распространяется на транзит, то есть на то, что у нас связано с портом.
— Надежда есть? Или Москва сказала: нет, транзит компенсировать не будем?
— Как любые начинания. Надо носок ботинка в дверь засунуть, а потом постепенно ее открывать.
— А как быть с автомобильными перевозками? Ведь для автоперевозчиков, насколько известно, компенсации не предусмотрены, а доля их весьма высока.
— С автоперевозками есть проблема – это нерегулируемый рынок. Очень сложно вычленить объективно складывающуюся разницу в цене из-за транзита. В железнодорожных перевозках есть утвержденный прейскурант, который регулируется службой по ценам и тарифам. Он есть и по территории Белоруссии и Литвы, и по территории Российской Федерации, его легко проверить и легко вычислить ценовую разницу. С автоперевозками это сделать труднее и, несмотря на то, что инициатива губернатора Николая Цуканова касалась обоих типов перевозок, в итоге было принято решение начать с железнодорожных. А дальше посмотрим, как это заработает. Следующим шагом постараемся эту логику распространить и на автоперевозки. Но, повторюсь, это гораздо сложнее в плане аргументации обоснований на федеральном уровне.
Порог станет ниже
- Еще одна идея помощи бизнесу после 2016 года - снижение инвестиционного порога для резидентов Особой экономической зоны со 150 до 50 миллионов рублей. Если не ошибаюсь, идея одобрена и Медведевым, и Путиным. Так?
- Да. Проект закона одобрен федеральным правительством, внесен в Государственную думу, думаю, до конца года он выйдет.
- Это сильно поможет бизнесу?
- Это уравняет нас с другими особыми экономическими зонами на территории России. В Калининградской области была первая особая зона и у нас условия чуть-чуть отличаются от тех, что затем создавались по 116-му федеральному закону (закон «Об особых экономических зонах в Российской Федерации – Ред.), локальные территориальные зоны, та же Елабуга и остальные. Но чтобы те резиденты, которые пришли раньше, не оказались, вроде как, наказаны – ведь им, получается, нужно в три раза больше инвестировать, появилось предложение ввести дополнительную категорию резидентов. Все те, кто хотел войти под 150 миллионов, они и дальше могут это сделать, размер льгот останется таким же, какой и был. Но добавляется категория с меньшим порогом инвестирования и с условиями льгот, которые существуют сегодня для приоритетных инвестиционных проектов на Дальнем Востоке. В этом случае другая «вилка» сниженной ставки по налогу на прибыль и налогу на имущество.
- То есть у новых резидентов, у «пятидесятимиллионников», поменьше будет льгот, чем у «больших» резидентов?
- Да, им дается право на пониженную ставку, установленную в размере от нуля до десяти процентов в зависимости от типа предприятия. Обратите внимание, что на территориях других особых зон в России такой схемы, как у нас, – инвестор пришел, подал инвестиционную декларацию, пообещал внести 150 миллионов рублей в первые три года и ему сразу же обнулили налоги, - такого нет нигде.
- Есть у компаний интерес к понижению инвестиционного порога?
- Интерес есть, особенно со стороны небольших предприятий, которые, например, работают в сфере туризма. Для кого 150 миллионов – это сложно, но есть капвложения, которые можно показать как инвестиции. Это интересно предприятиям уже действующим, которым нужна не очень большая модернизация, например, новая линия производства, но которая могла быть показана как отдельный проект.
Льготы по взносам
- И последний вопрос. Сейчас модной темой стало введение в Калининградской области режима ТОР, то есть территории опережающего развития. Как вы к этому относитесь?
- С одной стороны, территории опережающего развития, - так, как они прописаны в законе, - частично повторяют особую экономическую зону. Если же оценивать со стороны налоговых, финансовых преференций, то основное различие состоит в том, что у нас (в ОЭЗ – Ред.) нет льгот по страховым взносам. А для любого предприятия с большим числом занятых и высокой заработной платой 30 процентов социальных страховых взносов – это существенные расходы, в том числе влияющие на «серую» зарплату и прочие факторы. В территориях опережающего развития страховые взносы – 7,6 процента. Это очевидное финансовое преимущество и хороший стимул, особенно для высокотехнологичных предприятий, с хорошей заработной платой, и крупных компаний с большим объемом занятых на производстве.
- Насколько я знаю, статус ТОР противоречит статусу ОЭЗ?
- Действительно, по существующему законодательству территории опережающего развития не могут быть созданы на территориях особых экономических зон. Поэтому придется вносить поправки в закон об особых экономических зонах.
- Уже принято такое решение?
- Минэкономразвития России вывесило проект закона для публичного обсуждения. Дальше – создание границ ТОРов, вопросы полномочий власти, финансирование и так далее. Все это определяется постановлением федерального правительства и соглашением между Москвой и региональными или муниципальными властями. Мы сейчас фиксируем саму возможность распространения на нас этой схемы, пока же она действует только на территории Дальнего Востока и моногородов.
- Режим ТОР будет охватывать всю область?
- Сама логика территории опережающего развития такова, что режим ТОР касается не только налоговых льгот, но и целого ряда административных процедур. Таких, как например, получение разрешения на строительство. Исключить всю территорию субъекта из установленных процедур довольно сложно. Поэтому, скорее всего, это будут локальные территории в виде либо существующих, либо новых промышленных предприятий, а также комплексов предприятий.