40-летний Иван (имя изменено) год назад похоронил маму. Та тяжело болела — чтобы оплатить дорогое лечение, пришлось продать квартиру. Иван рассказал «Клопс», почему судился с калининградской больницей и как получил почти 500 тысяч рублей компенсации.
Угроза ампутации
Из-за диабета у 69-летней Ларисы страдали сосуды в ногах. В июле 2019 года открылись трофические язвы.
«Врач сказал, что у неё максимум несколько месяцев до ампутации ноги, нужно искать, кто сделает шунтирование, чтобы восстановить кровоток. В вену из-за бляшек плохо поступала кровь, образовывались язвы, а за ними всегда идёт гангрена».
Лариса вместе с Иваном пошла на консультацию к сосудистому хирургу в другую больницу. Доктор сказал, что нужно провести ангиографию нижних конечностей, посмотреть на сосуды изнутри. Запись была только на октябрь, хотя по правилам срок ожидания этого исследования — не более 30 дней. Платно в Калининграде пройти обследование тоже не удалось — отказывали, так как трофическая язва считается инфекцией.
Ларисе стало хуже: «Мама кричала от боли. Я решил, что три месяца она не продержится: либо умрёт, либо ногу ампутируют. И мы поехали в Москву».
Срочная операция
Иван нашёл сосудистый центр. В столице пришлось арендовать машину — клиника находится в 100 км от Москвы. Ангиография стоила порядка 50 тысяч рублей, один день в стационаре — это ещё 10 тысяч.
«Исследование показало, что всё очень плохо. Сосуды были перекрыты абсолютно все, грозила ампутация. Вышел врач и сказал, что они могут сразу сделать операцию, а до Калининграда мама может не дотянуть. Я сказал, что будем делать».
Операция и лечение обошлись почти в 400 тысяч. Через несколько дней мать с сыном вернулись в Калининград. «Мама по аэропорту тогда бежала бегом! А через два месяца она даже полетела в отпуск. Как раз тогда позвонили из нашей больницы и сказали, что скоро приём. Мы сообщили, что уже не нужно».
Кровь била фонтаном
В январе 2020-го Ларисе снова стало хуже: открылись язвы. Её положили в эндокринологию, сделали ангиографию и снова нашли тромб.
«Лечить не стали, назначили только перевязки. Я взял диск с обследованием и полетел в Москву, в тот же центр. Там сказали, что надо из её же вены сделать протез и подключить к другим сосудам».
Лариса и Иван снова отправились в столицу. Новая операция стоила 500 тысяч. Чтобы заплатить за лечение, семья продала квартиру.
«26 февраля, уже дома, я заметил, что у мамы вся сорочка в крови. Мы поехали в больницу. Выходят два врача, говорят, что кровь — нормальное явление после операции, ничего страшного. И отправили домой. Рекомендовали в поликлинику ходить на перевязки. Врачи сказали — мы сделали».
На следующий день из бедренной артерии хлынула кровь: «Я вызвал скорую. Они сказали, что мы сегодня уже были в больнице, и не забрали». К утру Лариса была бледная как мел от потери крови. Вновь приехала скорая: «У неё давление 60 на 20. Маму забрали в реанимацию».
Шунт за полмиллиона врачи не смогли спасти, пошла инфекция. Поставили искусственный: «Больным сахарным диабетом не рекомендуют такие ставить. Через два месяца этот протез забился. В июне маме удалили тромб и выписали с незашитой раной. Мне сказали, что заживёт само».
Не спасли
В августе у Ларисы начались боли: «Скорая ставила остеохондроз шейного отдела. Мол, не переживайте. А маме всё хуже и хуже. Она кричала от боли уже. Скорая кое-как её забрала, в больнице поставили диагноз «септическая боль». В рану в ногу попала инфекция, развился сепсис».
Через две недели, 4 сентября, Лариса умерла. «У меня был шок. Позже я написал заявление в Следственный комитет», — говорит Иван.
2 февраля 2021 года возбудили уголовное дело по ч. 2 ст. №238 («Оказание медицинских услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья, повлёкших смерть»). Следствие продолжается.
За несколько месяцев до смерти Лариса обратилась с иском к больнице, настаивая, что медучреждение не обеспечило своевременное бесплатное обследование и адекватное лечение. После смерти матери иск подал сын, дела объединили в одно производство.
19 августа Ленинградский районный суд постановил взыскать с больницы в пользу Ивана компенсацию морального вреда в размере 100 тысяч рублей и убытков в 394 тысячи. Медучреждение должно оплатить расходы на судмедэкспертизу — 135,6 тыс. и госпошлину — 7 440 р. Решение не вступило в силу.
