В марте Евгению Скраковскому диагностировали рак языка. 33-летнего мужчину, отца двух малышей, ждёт длительное лечение. «Клопс» поговорил с калининградцем о том, как он справляется с обрушившейся на их семью бедой.
Половину отрезать
...Евгений берёт трубку: «Алло, здравствуйте!» Пару дней назад он улетел в Петербург. Во время нашего разговора Женя ждёт приёма у кабинета химиотерапевта в НИИ Петрова. «Не знаю, что скажет. Вдруг сейчас вообще решат: у вас почти всё прошло, езжайте домой», — шутит Евгений.
На МРТ в Калининграде у него в шее обнаружили метастазы. Сегодня утром сделали УЗИ в Петербурге. «Не подтвердилось», — делится Женя.
Он спокойно рассказывает о предстоящей операции, во время которой лишится половины языка. И о двух неизбежных пересадках кожи. «Потом месяц ты живёшь, у тебя в носу трубка. Ты через неё ешь и пьёшь. Потом трубку вынимают, ты ходишь к логопеду и учишься заново разговаривать. Примерно так», — пересказывает слова врачей Евгений. А ещё его ждут 35 сеансов лучевой терапии и «химия».
Дали бумажку, на ней — рак
Евгений всю жизнь учился, на работе пробовал разное: был и юристом, и торговым представителем, и директором компаний. Жил в Калининграде, Москве, Казани. В 2016 году женился. У них с Кристиной двое малышей: полуторагодовалая дочь Вероника и трёхлетний сын Василий. И любимая собака. Все они помещаются в старенькой двушке, доставшейся Евгению от бабушки. Обычная счастливая семья.
За полгода до онкологии мужчина сделал татуировку на руке. Надпись на английском: «Будь сильным, ты сможешь»: «Как знал. У меня было много фобий, я хотел их победить. На самолёте летать боялся, например. Теперь страхи иные».
Подозревать неладное Евгений стал в ноябре 2020 года. Пошёл утром чистить зубы и почувствовал, что во рту что-то мешается, какая-то болячка на языке. «Я сначала лечил её сам — не помогло. Пошёл к стоматологу, он мне говорит: Евгений, а идите-ка вы лучше на приём к челюстно-лицевому хирургу. А тот уже отправил меня в областную больницу».
В середине декабря Евгений пошёл сдавать биопсию. Хирург сказал: «Визуально очень похоже, что ты наш клиент, что это рак». «Я о чём только ни думал, недели две не спал. Я сам по себе волнующийся человек и нафантазировал, что дни мои сочтены», — вспоминает Женя.
Когда Евгений ещё только увидел ту самую «язву», он работал директором лизинговой компании. Пока ждал результаты — успел уволиться, отпраздновать Новый год, найти другое место работы. До февраля мужчина ощущал лёгкий дискомфорт, потом язык начал побаливать, отдавать в глаз и в ухо. Результатов биопсии всё ещё не было. Позвонил в больницу в марте — сказали, что по телефону ничего не скажут, надо приехать лично.
«Мне высунули бумажку через окошко, я её взял, а там всё написано: рак языка. В глазах потемнело. Врачи потом сказали, что третья-четвёртая стадия. Я уже успел нарасстраиваться и напереживаться, поэтому довольно легко перенёс».
Придумать дальнейший план помогала жена. Она обзванивала знакомых и врачей, помогала собирать документы, искала клиники: «Кристина держалась бодро, при мне не плакала. Я же тут ещё, поживу. Наверное, она расстроилась. Но если бы она это показывала, я бы в кисель превратился».
Евгений работал до середины апреля: «Я позвонил работодателю, мы решили, что я пока не буду брать официальный больничный. Мне сказали: вопросов нет, лечись». Они с женой поехали в Петербург, малышей оставили у бабушек.
«Жена побыла со мной неделю и полетела к детям. Я жил там в первый приезд около месяца. Ждал анализы, проходил обследования. Я снимал квартиру, минимально в сутки получалось полторы тысячи. Деньги ещё оставались, ещё помогали друзья и близкие. Потом у меня всё болело так, что я не мог есть. Мне прописывали обезболивающие».
На вопрос, почему такая серьёзная болезнь возникла в 33 года, врачи ответили Евгению: неудачное стечение обстоятельств. Где-то за год до того, как он заболел, у него откололся кусок зуба: «Я резал им язык, но к стоматологу не пошёл, не доходили руки. Потом и жевать иначе приноровился, и зуб беспокоить перестал. Наверное, тогда надо было обратить внимание. Была ранка на языке, я курил, горячее ел, и всё вместе вылилось. Сейчас я не курю. Бросил, как только увидел заключение, что онкология».
Евгению назначили первую химиотерапию на начало мая, его взяли в НИИ Пирогова: «Меня прокапали, химия длилась пять дней. Чувствовал себя средне. Я возвращался в квартиру, которую снимал, и лежал. Для меня встать в туалет было тяжело. Такое ощущение, что меня били. Я не мог есть, сбросил шесть килограммов. У меня гноился язык».
Когда начали выпадать волосы, Женя сбрил их сам: «Я трогал бороду, а кусочек оставался в руке. Понял, что хочу избавиться от них разом».
Во время первой химии работодатель сказал, что долгая болезнь Евгения его не устраивает. Мужчине выплатили какие-то небольшие деньги и предложили уволиться по собственному: «Я негодовал, но каждый поступает так, как считает нужным».
Когда после химии Евгения на пару недель отпустили в Калининград, у него появились проблемы с кровью. Пришлось пить таблетки и опять лежать: «На вторую химию я поехал 9 июня. Откапался пять дней и улетел в Калининград. Некоторые врачи говорили, что есть один вариант из тысячи, что после химиотерапии я полностью вылечусь. Мы надеялись. Но не попали».
Стал ценить, когда потерял
26 июля Евгений снова прилетел в Петербург показаться врачам и готовиться к операции. О ходе лечения рассказывает в блоге в Instagram: «Я начал перед первой поездкой в Питер. Я рассказываю всё там. Кому интересно, пусть знают, как это происходит. Ко мне обращаются люди с похожими проблемами, я стараюсь подсказывать и поддерживать». Кристина тоже ведёт страницу.
Женя многое переосмыслил: «Я понял, что хочу побольше времени проводить с детьми, хочу сына в кино впервые сводить. Понял, что жить хочется, и есть, зачем. Как и все, стал ценить, когда начал терять».
Он уверен, что даже если не сможет нормально разговаривать после операции, постарается найти себе место в офисе и продолжать заботиться о семье.
Сейчас Евгений не работает, жена сидит с маленькими детьми. Мужчине нужно летать в Петербург на лечение, сдавать платные анализы и покупать таблетки: «Я уже плачу кредитной карточкой. Я понимаю, что до операции будет немного времени. Если смогу, то буду таксовать — это очень опасно для меня, но какие у меня варианты?»
Те, кто хочет помочь Евгению, может связаться с ним по номеру 89673529652, либо в Instagram.
