23 декабря 2020 года девятилетнего Артёма Тропина из Черняховска сбила машина. Мальчик получил тяжёлые травмы. Прошло полгода, в возбуждении уголовного дела семье отказали. Как живёт ребёнок сегодня и что можно предпринять, чтобы подобных ДТП было меньше, выяснял «Клопс».
Не плакал, но говорил, что больно
Тем декабрьским вечером в Черняховске было пасмурно, но сухо: ни дождя, ни снега. Артёмка вышел из школы около 17:30: в третьем классе мальчик учился во вторую смену.
Он зашагал домой в своей чёрной куртке со светоотражателями — обычной дорогой: по Ленина до Льва Толстого. Где-то в 18:05 мальчик позвонил маме и сказал, что подходит, ему оставалось минут десять. В тот момент Наталья готовила ужин. Следующий звонок раздался ещё через несколько минут. Это бы сотрудник ГИБДД.
Мне сообщили, что Артёма сбили. Я спросила: живой? Мне сказали, что живой, попросили подойти. Я добежала минут за восемь.
Дома остался сын одиннадцати лет. Муж был на работе в вагонном депо, там связи нет. «Скорая стояла посередине дороги, я с разбега заскочила в машину. Мне фельдшер сказал выйти, потому что нужно было осмотреть ребёнка».
Артём был в сознании, разбито лицо, подбородок, текла кровь. Он жаловался на ногу. Фельдшер сделала уколол обезболивающего. Полицейские отдали Наталье школьный рюкзак, он был разодран, лямка оторвана. Рядом стояла бордовая Audi, за рулём сидел пожилой мужчина, в салоне — женщина, как потом выяснилось — супруга водителя. Этот автомобиль и сбил мальчика.
«Там пешеходного перехода нет. Дорога идёт прямо и сворачивает направо. Там все переходят, чтобы попасть на улицу Пригородную. Артём уже был на середине, когда почувствовал сильный удар и отлетел».
По дороге в Калининград мальчик не плакал, но жаловался на боль. Врачи попросили Наталью говорить с сыном, чтобы он не отключился. «Он хотел заснуть. Мы всю дорогу о всякой ерунде с ним разговаривали, пытались играть в слова».
Месяц в больнице
В ДОБ поставили сотрясение мозга и перелом ноги с обломками и смещением. Врачи не сразу заметили, что у мальчика опухла ключица: на следующий день оказалось, что она тоже сломана.
«Морально сын был никакой. Он не сразу осознал, что он в больнице, думал, что это сон. Постоянно просил уменьшить боль. Спать он практически не мог и постоянно просыпался, потому что ему было страшно. Снились кошмары, что едет машина».
Операцию на ноге сделали через несколько дней — сразу не позволяли показатели крови. Восемь спиц скрепили бедро. После этого у Артёма две недели держалась высокая температура. Оказалось, что кости вздыбились домиком, срочно понадобилась вторая операция. Вставили пластины, мальчику стало полегче.
У нас Нового года толком не было, мы и не поняли, когда он наступил. В тот день ребёнку каждые три часа кололи сильные обезболивающие. Я сидела рядом, убаюкивала.
Артём с Натальей пролежали в ДОБ месяц, выписались в последних числах января. Ногу мальчика зафиксировали, наложили гипс.
«Он был подавленный, лежал дома целый месяц. Я ему как-то сказала: Тёма, давай возвращаться к обычной жизни, надо нагонять школьную программу. Мы лёжа пытались писать. В феврале мы приезжали на снятие гипса и швов. Его поставили на костыли, чтобы снова научить ходить».
Артём с садика занимался самбо и дзюдо. Мальчику нравится спорт, он планировал стать тренером. В марте Артём начал ходить самостоятельно: «Он тянет ногу, прихрамывает. Ортопед сказал, что нога укорочена. Нельзя прыгать и бегать». Предстоит ещё одна операция: будут убирать пластины из ноги. В медицинском освидетельствовании указано, что здоровью Артёма причинён тяжкий вред.
«Ребёнок сбил машину?»
Пока Наталья была с сыном в больнице, разбирательствами занимался муж: «На месте были камеры, но видео с них не взяли. Делали экспертизу машины, она исправна. В мае мы ездили на эксперимент. Артём показывал, как шёл».
Нанятый другой стороной адвоката нашёл медицинские документы с записью диалога врача скорой и Артёма. Доктор спросила мальчика, бежал ли он через дорогу, и тот сказал — да. «Адвокат зацепился, что ребёнок бежал. Сейчас они подали документ, чтобы заново провести экспертизу, будто у водителя не было возможности остановиться», — говорит Наталья.
11 мая черняховские полицейские вынесли постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. В документе приводятся показания водителя. Повернув с моста на улицу Ленинградскую, он проехал метров 10-15 метров и увидел в свете фар силуэт мальчика с рюкзаком на спине.
«Откуда он выбежал, не может сказать, он боковым зрением его не видел. Машина двигалась со скоростью 5-10 км/ч <...>. Было достаточно темно, дорога освещалась фонарями. <...> Поясняет, что мальчик бежал, он среагировал, вывернул руль влево в надежде объехать его, но примерно на середине дороги, ближе к правой стороне произошло столкновение».
Сам мальчик объясняет, что он не бежал, а шёл. Наталья хочет доказать, что в аварии не виноват её сын: «Они хотят водителя оправдать. Будто бы не он сбил ребёнка, а ребёнок сбил машину».
Что говорит эксперт
Транспортный инженер, эксперт ОНФ Николай Мельков прокомментировал видео, которое очевидцы сняли на улице после аварии:
«Заметно, что есть проблема с освещением: между столбами — чёрные пятна, что недопустимо. Освещение должно быть равномерно на всём протяжении дороги. Мальчик, может, попал в такой тёмный промежуток, дальше водитель не увидел, а результат понятен».
По мнению эксперта, если в этом месте часто переходят дорогу, должны появиться «зебры»: «Они сами по себе напрашиваются». Николай считает, что городскую среду надо организовать так, чтобы исключить возможность ДТП: «Если проблемы с видимостью, надо переход приподнимать. Это проблема ГИБДД и администрации. Почему они не работают на опережение?»
