Как Скитальцев обманул КГБ и зачем Сталину исправляли ноздри: четыре истории из жизни калининградских художников

Непропорциональные пальцы вождя, подменное лицо Скитальцева и наказания за прогулы — “Клопс” собрал истории из жизни первых художников советского Калининграда

“Всекохудожник”

В 1947 году был зарегистрирован кооператив “Калининградский художник”,   рассказывает Анастасия Туз, специалист научно-экспозиционного отдела Областного музея изобразительных искусств.

В кооператив вошли семь художников. Подобные творческие организации создавались по всему Советскому Союзу как структурные подразделения часто менявшего свои названия “Всероссийского союза кооперативных товариществ работников изобразительного искусства”, сокращённо “Всекохудожник”. Тогда профессионально заниматься творчеством могли только члены этого творческого объединения.  Только они обеспечивались государственными заказами и материалами.

В 1949 году “Калининградский художник” насчитывал уже 25 членов. В  кооператив входили в том числе и ремесленники-самоучки, писавшие лозунги и магазинные  вывески. В ноябре открылась первая художественная выставка. По жёстким идеологическим стандартам тех лет все “серьёзные” полотна обсуждались и принимались специальным Художественным советом, а любая работа контролировалась представителями Главреперткома — “Главного репертуарного комитета”, следящего за “правильностью” театральных постановок и произведений изобразительного искусства. 

Профессор Юрий Костяшов, известный исследователь послевоенной жизни региона, приводит цитату из отчёта уполномоченного Главреперткома по Калининградской области за 1948 год: 

Товарищество “Калининградский художник” трижды принимало участие в оформлении площадей Калининграда, оформлено несколько крупных универмагов, магазинов, чайных, кафе-закусочная, областная библиотека, кабинеты и зрительный зал пединститута, два клуба, Дом культуры, выполнен крупный заказ по росписи ткани”.

Далее в отчёте говорится: 

Всего за 1948 г. выпущено 8 750 произведений, из них: живопись (в большинстве пейзажи) — 95 штук, скульптур (бюсты: Ленина, Сталина, Калинина и Горького) — 1 012 штук. Копии с картин русской классики — 45 штук, копии с картин советских художников — 20 штук, портреты руководителей партии и правительства (масло и сухая кисть) — 265 штук, портреты писателей, композиторов и полководцев — 35, панно — 32, расписано тканей (скатерти, ковры, салфетки, гардины) — 2 927 штук”.

Подбородок Сталина и непропорциональные бёдра юноши

В Государственном архиве Калининградской области сохранились протоколы заседаний Художественного совета с жёсткими рекомендациями, что и как надо переделать в готовых работах.

Художнику Силантьеву, автору панно “Сталин у карты лесонасаждений” настоятельно рекомендовалось 

проработать глаз, нос (опустить ноздри), увеличить мочку уха, проработать в цвете и форме руки (короткие пальцы)”.

Художнику Кишкину совет указывал на детали работы “Граждане СССР имеют право на образование”: 

...голова девушки с портфелем непропорциональна, оторвана, не связано плечо с шеей, старческие формы тела. У юноши не пропорциональны голова и бёдра. Второй план не проработан, уродливые фигурки студентов у колонны, сбит рисунок здания”, — от автора потребовали устранить указанные недостатки к следующему заседанию совета.

Не повезло художнику Гончаренко. Сделанный им из папье-маше бюст товарища Сталина “не допустили до массового производства”. Художник переборщил с торсом вождя, сделав его ну уж слишком большим.

Многие из работ калининградских художников тех лет дошли до наших дней. Сегодня они хранятся в Калининградском историко-художественном музее.

Вахтёр баба Лиза

В исследовании Александра Сологубова “Калининградские художники: тринадцать рассказов из жизни цеха” рассказывается, как осенью 1956 года на заседании местного отделения Союза советских художников обсуждалось предложение “отменить почасовой распорядок дня и ввести свободный приход и уход на работу”. Калининградские художники были обязаны трудиться в своих мастерских на ул. Чайковского (это здание не сохранилось) с 9:00 до 18:00. За опоздания и прогулы наказывали.

Один из выступавших на этом обсуждении сказал: “Пару лет назад, при Сталине, строгий режим был необходим. Сейчас в этом необходимость отпала — коллектив окреп, нарушений трудовой дисциплины (за редким исключением) нет”. Озвучили и мнение райкома КПСС: “Художественные мастерские — это не завод”.

Уже в декабре 1960-го “свободу” отменили из-за “значительного ослабления трудовой дисциплины”, — пишет Александр Сологубов. — В 1964 году руководство калининградских художественных мастерских “закрутило гайки ещё туже”, поскольку “за последнее время дисциплина… значительно ухудшилась. Художники часто не являются на работу в течение нескольких дней, уезжают без разрешения администрации из города, приходят на работу в нетрезвом виде”.

Художников обязали приходить на работу к 9:00 для получения рабочих заданий, в 18:00 — отправляться домой. Живописцы и скульпторы тех лет хорошо помнят, как пишет Александр Сологубов, “травмированную алкоголем и революцией” бабу Лизу, вахтёра художественных мастерских. Именно на эту решительную женщину администрация возложила контроль за соблюдением рабочего графика. 

Ровно в 18:00 баба Лиза, гремя связкой ключей и с криками “Кончать! Кончать!” начинала обход коридоров. Тем, кто не успевал “кончить с коллективом”, с трудом приходилось выбираться из запертого здания мастерских. Впрочем, художники рассказывают, что с бабой Лизой можно было договориться за десять рублей в месяц или чекушку водки.

Кстати, о водке и творчестве. В характеристике одного молодого художник говорится: 

За период пребывания в коллективе Л. проявил себя как дебошир, хулиган и пьяница. Л. имел привод в милицию по подозрению в краже, неоднократно задерживался милицией за пьянку, был осуждён за пьянство и хулиганство на трое суток, нанёс оскорбление художнику Т. и его жене, оскорбил техработницу и секретаря парторганизации”.

К сожалению, жизнь показала, что тема “алкоголь и калининградские художники” актуальна и на закате Советского Союза, и в Перестройку, и сейчас. И видимо, будет актуальна и впредь.  

Дело художника Скитальцева

Читая такие архивные документы о конкретных людях и вполне себе реальных событиях, перестаёшь смотреть современные исторические сериалы. Из-за их, как сказали бы на каком-нибудь собрании в пятидесятых, сюжетной бедности. Дело художника Скитальцева, о котором рассказал историк Александр Сологубов, имеет сюжет яркий и богатый.

Евгений Скитальцев родился в 1915 году в Ревеле, который сейчас Таллинн. В Калининграде жил с 1946-го. В пятидесятых занимал высокий пост председателя отделения Союза советских художников, ходил в рейсы по Атлантике, откуда привозил богатый материал: наброски, этюды.

Как и личные дела всех ходивших “в моря с заходом в загранпорты”, биографию Скитальцева должны были самым внимательным образом изучить товарищи из госбезопасности. И они таки её проверили. Тут-то и всплыло “подменное лицо художника Скитальцева”, которое калининградские художники рассмотрели на своём собрании 21 октября 1968 года.

В архивных документах говорится: “органами Госбезопасности установлено подлинное лицо члена нашего коллектива художника Скитальцева Е.Н. Фактическое его имя — Николай Николаевич Иванов, рождения 1915 года. С 1938 года находился в армии, и в первые дни боёв с немецкими оккупантами дезертировал из части и нелегально прибыл к родным в г. Чернигов, где был зачислен в железнодорожный полк. Изготовив фальшивые документы на имя Скитальцева Е.Н., он направился в город Ташкент, где был снова мобилизован в армию и в дальнейшем находился в её рядах и принимал участие в боях. Был действительно награждён медалью “За Отвагу”. С 1946 проживает в Калининграде, работает как художник-маринист. В дальнейшем фабрикует справку об окончании Харьковского художественного института и приписывает себе награждение орденом Красной звезды. 

С 1941 перестаёт существовать для родных и близких и в дальнейшем никакой связи с семьёй не поддерживает. До полного выяснения органами Госбезопасности всех действительных фактов биографии никаких попыток признания им легализации не предпринимал, продолжая обман коллектива и общественности”.

Бывшие коллеги по художественному цеху его прокляли. 

Тяжёлую обиду и вред 20 лет наносил Скитальцев коллективу, скрывая своё подменное лицо, — говорил один из выступавших на собрании. — Работал, чтобы обозлить и направить окружающих друг на друга”.

На собрании присутствовал сам Скитальцев-Иванов. Один из художников обратил внимание коллег на то, как “обидчик” реагировал на гневные слова своих бывших товарищей: “Все переживают здесь на собрании больше, чем сам Скитальцев. Сидит, читает газету. Это наглость, карьеризм. И он лжёт, что его жена не знала об этом… Стыдно за звание художника”.

Скитальцева-Иванова вывели из всех структур и организаций, а обком потребовал удалить его имя из Областной книги почёта. Что, разумеется, и было исполнено. Власти посчитали, что этого достаточно, сажать Скитальцева не стали. Вскоре он уехал в Таллинн.

По материалам Калининградского государственного архива, историко-художественного музея, областной научной библиотеки, музея изобразительных искусств, работ Юрия Костяшова, Александра Сологубова.