Из протокола осмотра зрительного зала следует, что в куртке Максима были обнаружены деньги - 254 доллара США и 3150 российских рублей. Однако потом они куда-то исчезли, и теперь, с учетом нанесенного морального вреда, упущенной выгоды и других факторов представитель интересов вдовы калининградца требует для своей клиентки компенсации в размере 526 тысяч рублей.
- В январе 2003-го мой папа забирал наши с Максимом вещи, ему никаких денег не отдавали, только одежду, мою сумку со всем, что в ней находилось (она была опечатана), и пустой бумажник мужа, - рассказывает Алена Михайлова. - Однако когда спустя два с половиной года общественная организация «Норд-Ост» получила доступ к уголовным делам потерпевших, выяснилось, что имеются конкретные записи. Дескать, в ряду таком-то на месте таком-то была обнаружена женская сумка с документами на имя такой-то. Рядом - мужская куртка, в карманах которой удостоверение и бумажник с визитками, определенная денежная сумма.
Когда Алена Михайлова встречалась в столице с бывшими товарищами по несчастью на третью годовщину «Норд-Оста», она зашла еще и к следователю. Тот посоветовал написать заявление с требованием возврата оставшихся в вещах денег.
- Через какое-то время пришла бумага: деньги не обнаружены, а следователь, который вел дело, погиб в автокатастрофе. Этот официальный ответ я переслала адвокату Трунову, который ведет большинство дел по искам заложников и семей погибших. И уже только в октябре этого года узнала из сообщений СМИ, что общественная организация подала иск о мародерстве. Буквально пару дней назад меня официально известили, что мой иск принят к рассмотрению. Я знаю, что иски о мародерстве существуют и по другим делам - по Беслану, взрывам домов и прочим. Но наш случай самый легкодоказуемый, ведь следственные органы все детально задокументировали. Для меня здесь важнее не собственно сумма компенсации - те деньги гораздо необходимее были мне шесть лет назад, когда я сидела в декретном отпуске с годовалым ребенком. Но если на этом примере будет создан прецедент, потерпевшим в других трагедиях будет легче добиваться справедливости.
ИЗ ПЕРВЫХ УСТ
Игорь ТРУНОВ, адвокат потерпевших:
- В случае с захватом заложников на Дубровке факты мародерства были массовыми, несмотря на оцепление из сотрудников правоохранительных органов. Но мы говорим про те 15 фактов, по которым имеются железобетонные доказательства. С трудом нам удалось добиться признания: украл сотрудник следственной группы, который потом погиб. Поэтому было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в связи со смертью подозреваемого. Но вряд ли специалист по минно-взрывному делу имел отношение к описи и хранению имущества. Просто на мертвого решили свалить всю вину. Его родственники написали жалобу - мол, как это без следствия и суда человека фактически признали преступником. И постановление отменили!
Тогда мы подали гражданский иск о возмещении вреда к прокуратуре города Москвы. Та возбудила уголовное дело о мародерстве. При этом все квалифицируется как незаконное проникновение в помещение неидентифицированных лиц, которых можно искать лет 50. Но прокуратура по закону обязана была сохранить вещественные доказательства. А раз не сохранила, пусть выплачивает потерпевшим компенсации, ищет виновных в краже и уже с них в порядке регресса взыскивает свои расходы. Параллельно у нас идет переписка с Европейским судом, хотя ее засекретили. Правительство РФ попросило присвоить гриф конфиденциальности рассмотрению данного дела. Когда мы запросили копию правительственного ходатайства, нам отказали.