44-летняя калининградка Елена Журавская чуть больше двух месяцев назад перенесла операцию на головном мозге. Три года назад казалось, что опухоль исчезла. Но вот болезнь вернулась, и куда более страшная.
Филолог, кандидат наук, преподаватель польского языка, пиарщик, руководитель проектов — Лена заболела три с половиной года назад. Тогда в её голове нашли доброкачественное образование. Лечение было тяжёлым. Лена не сдавалась, вела Telegram-канал, где пронзительно описывала всё, что с ней происходило: страхи, бюрократию, больницы. Опухоль исчезла после «лучевой», и верилось, что насовсем. В 2018-м женщина вышла в ремиссию и вновь стала жить очень активно, работала, вела проекты.
Сейчас Лена лежит в съёмной квартире в снежном Питере и привыкает к новой себе.
«Самое удивительное, что я могу говорить, но совсем чуть-чуть. Я заикаюсь, совершенно не пишу, не понимаю цифр, времени. Это очень страшно. Я много говорила на публике, поэтому надеюсь на лучшее и много тренируюсь», — объясняет Елена.
Елене стало плохо в конце августа: «Я была дома одна, дочка находится в Москве. Я очень испугалась, потому что у меня пропала речь. Что-то я очень хорошо помню, а что-то нет. Меня предупреждали, что такое может случиться, но я, конечно, не верила. Я эпилептик, мне не дали нужный препарат».
Петербурженка Настя познакомилась с Еленой в апреле 2021-го. «Настолько подружились, что теперь проходим этот путь вместе. Изначально я была в курсе о её диагнозе, но не в подробностях», — рассказывает Настя. А потом она узнала, что Лена в больнице.
«По её словам, она четыре часа ждала скорую. Когда её выписали, я прилетела на выходные. Она была очень слабая, рядом были родители, и я помогала, мы чередовались. Потом прилетела дочь. В 20-х числах сентября у Лены началась дисграфия, она путала буквы. Наполовину работала рука, потом совсем отнялась. Лена не могла садиться за руль».
Весь сентябрь семья занимались оформлением документов, чтобы её отправили в питерский Центр Алмазова, где Елена наблюдалась. «Она на глазах таяла. Невролог из Петербурга сказал, что в Калининграде должны были назначить противоотёчную терапию, потому что опухоль начала расти, но не назначили. Ей делали дважды МРТ и не зафиксировали новообразования. Конкретного диагноза не было», — вспоминает Настя.
В начале октября Елена прилетела в Петербург, где нашли новую опухоль, которая быстро росла: пока оформляли бумаги, время было упущено. Лене назначили лекарства, стало немного легче.
2 ноября её оперировали пять часов. Сначала человека усыпляют, а потом будят. Врачи разговаривали с Еленой, чтобы не задеть части мозга, которые отвечают за речь. Любое неточное движение — и человек может онеметь.
Елена рассказывает: «Это тяжёлая операция на головном мозге. Я боялась, что речь не восстановится, но этого не произошло. Она постепенно восстанавливается, письмо — хуже. Я была у прекрасного доктора в Центре Алмазова. Всё прошло успешно. Всё, что можно было, мы удалили. Когда я очнулась, я говорила: «Мою дочь зовут Анна» и повторяла индуистскую мантру «Всё вокруг есть любовь». Когда я заболела, я стала медитировать постоянно, это помогало. Моя бабушка совсем недавно умерла, ушла в 90 лет. Всю жизнь она медитировала. И она как будто бы передала мне свой дар. Это очень важно для меня. Мне казалось, что моя бабушка, мама, я и моя дочь есть, а больше я ничего не знаю, больше ничего нет. И это удивительное счастье, любовь».
«Было очень радостно, вы не представляете себе как, — продолжает Лена. — После операции я несколько недель жила в совершенной радости от всего. Я красивая, я выгляжу моложе своих лет, сейчас набираю вес из-за лекарств, я лысая, но меня и это не беспокоило. Единственное, что я понимала чётко: я живу как-то не так, я бы хотела больше писать».
Удалить всю опухоль невозможно. Исследование подтвердило, что она злокачественная, третья стадия. Важно, чтобы такими же не оказались её ответвления. Елене предстоит «химия» и лучевая терапия.
«На следующий день после операции она мне позвонила, у меня аж земля из-под ног ушла. Я не ожидала, что после такой операции это возможно. Она сама смогла позвонить, это вселяет огромную надежду. В Центре Алмазова у врачей золотые руки. Самая большая оплошность, что ей вовремя не сделали укол в августе в Калининграде, когда случился первый серьёзный эпилептический приступ. Тяжёлых последствий можно было бы избежать», — говорит Настя.
После операции Лену перевели в реабилитационный Центр Алмазова, там она пролежала полторы недели, потом больницу закрыли в связи с ковидом. Женщина переехала на съёмную квартиру.
«У меня тут есть родственники, Настя. Она ходит на работу и приходит с работы. Она входит и выходит! Это логично!» — впервые шутит Елена и сама смеётся.
По словам Насти, приходится нанимать помощников — боятся эпилептических приступов. За новогодние праздники Елене пять раз вызывали скорую. «Она просыпается утром, говорит, что у неё приступ. Это происходит не так, как в фильмах. У неё сильно дёргается рука, мы ждём скорую, ей делают укол», — говорит Настя.
Елена добавляет, что тяжело понимать, что ты забываешь знакомые слова. Настя смеётся: «Я технарь, а у Лены очень богатый словарный запас и очень правильный русский язык. Когда она мне описывает какое-то слово, я могу его даже не знать. Она начинает нервничать и ворчать: как же я её не понимаю?!»
Они каждый вечер читают «Маленького принца»: «Лена иногда «выпадает». Но врач говорит, что после операции это нормальное состояние, всего третий месяц идёт. Она молодец, она держится. Постоянно занимается, пытается читать и писать, но это сложно даётся. Какое-то сложное слово она может прочитать, а самое простое — не понимает».
Елена сокрушается: «Сейчас я нормально говорю, а потом раз, и начинается какой-то полёт. Почему я не могу писать? Я уже по-разному пробовала. Я каждый день тренируюсь, но всё равно пока не могу».
Теперь калининградке предстоит химиотерапия и «лучевая». Елену ждут регулярные обследования, реабилитация и консультации врачей. Это платно.
Помочь Елене Журавской можно по номеру 89097786328.
